17 
– Ты много общаешься с Фредериком? – полюбопытствовала Бенедикта, решив, что подвернулась неплохая возможность узнать об истинном отношении Паоло к ее брату.
Итальянец окинул ее внимательным взглядом.
– А разве он тебе не рассказывал? – с легким удивлением спросил он, и молодая женщина вновь внутренне напряглась.
– Я так понимаю, что у вас с синьором да Фабриано в последнее время много совместных проектов, – туманно произнесла Бенедикта, изо всех сил стараясь, чтобы голос ее звучал ровно. – Ты... э-э-э... ты много времени здесь проводишь?
Прежде чем ответить, Паоло долго вглядывался в ее лицо. Потом сухо обронил:
– Пытаешься вежливо выяснить, часто ли я буду путаться у тебя под ногами?
– Нет! – воскликнула Бенедикта. В придачу к двусмысленности последней фразы само предположение, что ее спокойствие зависит от этого человека, возмутило молодую женщину до глубины души. – До вас, синьор Ланци, мне нет ни малейшего дела. Мне просто стало любопытно, что вы тут делаете в такую рань.
– Синьор Ланци? – Молодой человек изогнул темную бровь. – Ты, в самом деле, считаешь, что мы сможем вести себя друг с другом так, как если бы между нами ничего не было?
О Боже!
Словно обжегшись, Бенедикта отдернула руку от чашки с кофе и нервно сцепила пальцы. Она и в мыслях не держала, что у Паоло хватит дерзости припоминать ей прошлое. Неужели у него совсем нет сердца?
– Я не желаю обсуждать эту тему, – с трудом выговорила Бенедикта, от обращения «синьор», впрочем, решив воздержаться. Незачем злить Паоло, он слишком опасен. – Все это было досадной ошибкой, о которой я предпочла забыть.
– В самом деле? – промолвил Паоло, не сводя глаз с ее раскрасневшегося лица. Затем скользнул взглядом по кольцу на ее пальце. – Фредерик рассказывал, что в твоей жизни появился новый мужчина.
Новый мужчина?
Бенедикта не совсем понимала, что Паоло имеет в виду, но излагать подробности своей личной жизни не желала.
– Послушай, – произнесла она, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно нейтральнее, – к чему все это? Только не говори, что тебя занимают мои дела и моя судьба. Если в тебе в кои-то веки проснулась совесть, то, боюсь, слишком поздно.
– Совесть? – Паоло, похоже, немало изумился прямоте собеседницы. – Держу пари, твой брат не преминул сообщить тебе, что совести я лишен напрочь. Но ты, Бенедикта, ты-то не похожа на брата. И я до сих пор нахожу тебя очень и очень привлекательной. На этот счет можешь не сомневаться.
Она потрясенно молчала. Неужели Паоло догадался, зачем брат заманил ее в Неаполь? Однако если так, значит, в словах Фредди есть доля истины. Но, возможно ли, что Паоло, в самом деле, крутит роман с юной Джованной?
– Мой... брат попал в аварию, – дрожащим голосом произнесла она. – Только поэтому я здесь.
– Как скажешь, – сдержанно ответил итальянец, но глаза его потемнели до опенка грозового неба. – Однако у твоего брата, как я понимаю, на твой счет иные планы.
– Не понимаю, о чем ты, – пролепетала Бенедикта, нервно сглотнув.
– У Фредерика всего-навсего перелом, – пожал плечами Паоло. – Его жизни ничто не угрожает. Да ты и сама со мной согласишься, ты же его видела.
– Фредди пережил – тяжелое потрясение, – горячо запротестовала молодая женщина. То, что еще вчера она готова была подписаться под диагнозом Паоло, ничего не меняло. – Он мог погибнуть...
– Но не погиб, – докончил бесчувственный синьор Ланци. – Прости, Бенедикта, но твой брат всегда выходит сухим из воды, ты наверняка сама в этом не раз убеждалась. Такому и десяток пьяных водителей не страшен. Столкновение оказалось не из серьезных.
Бенедикта порывисто вскочила с шезлонга. С нее довольно!
– Прости, я пойду, – бросила она.
Но Паоло решительно преградил ей путь.
– Ты никуда не уедешь, так и знай, – заявил он, и слова его прозвучали едва ли не угрозой. – И потом, мы не договорили. Если ты не добьешься положительного результата, Фредерик останется очень недоволен, милая.
– Да как ты смеешь!
Бенедикта замахнулась. Но Паоло оказался проворнее: железные пальцы сомкнулись на ее запястье, удержали ладонь на полпути.
– Лучше не надо, – предостерег он, и его жаркое дыхание на мгновение опалило ей щеку. – Ведь твой брат нуждается в, помощи, не так ли? Извини, моя Бенедикта, но правила здесь устанавливаю не я.
5
Первым ее побуждением было высвободить руку и броситься к дому, зовя на помощь, если понадобится. Но позже, вспоминая происшедшее, она нехотя признавала, что ни за что не вырвалась бы, если бы Паоло не сменил гнев на милость. Он, вне всякого сомнения, превосходил ее в силе. А бороться с ним, играя в «кто кого перетянет», было, по меньшей мере, глупо.
17 
