27 
— Пан Ипполлит Квасс руководит школой бальных танцев на Карловой улице, — объяснил пан Цедур. — Именно там и состоялось наше знакомство.
— Совершенно верно, я занялся вашим делом только ради моего друга пана Цедура, который, в свою очередь, обратился ко мне по просьбе друга Марека, пана Фанфары.
Сказав это, Ипполлит Квасс встал с места.
— Однако довольно слов, ближе к делу. Переходим в наступление. Есть только одно сомнительное обстоятельство, которое усложняет все. Если в комнате был Венчислав Неприметный, то он безусловно проник в дом через окно. Ибо Венчислав Неприметный всегда пользуется окном. Кто же тогда открывал дверь? Ведь на замке явные следы отмычки! Как я уже сказал, ни один из знакомых мне преступников не мог оставить подобных следов.
— И второе, — заметил пан Фанфара. — Зачем Венчислав Неприметный проник в комнату?
— Это, пожалуй, ясно — чтобы похитить Марека, — шепнул пан Пегус.
Ипполлит Квасс задумчиво покачал головой:
— Все это очень странно… Вы говорите, для того чтобы похитить Марека. Но ведь гораздо легче похитить мальчугана на улице! Венчислав Неприметный слишком умен, чтобы обременять себя такими визитами. Марек — не грудной ребенок, которого можно взять на руки и вынести.
— Может быть, преступника на улице ждали сообщники? — сказал пан Пегус.
— Нет, ведь пан Фанфара как раз возвращался ночью из ресторана и никого не заметил. Не заметил он также автомобиля, в котором в таких случаях обычно увозят жертву. Трудно себе представить, чтобы Венчислав Неприметный хотел вынести Марека в мешке.
— Как же, по вашему, обстоит дело?
— Это дело словно клубок спутанных ниток. Нельзя одновременно тянуть за все, они еще больше запутаются и затянутся мертвой петлей. Нужно начать с одной ниточки. Начнем с Венчислава Неприметного. Отыщем его и установим за ним слежку. Думаю, что таким способом мы в конце концов найдем то укромное местечко, куда они запрятали Марека.
— Но как отыскать этого Венчислава? — спросил пан Фанфара.
— Это не так уж трудно… Вы ведь сами его отлично знаете, пан Анатоль.
— Я?!
— Венчислав Неприметный уже много лет коротает свои вечера в ресторане «Аризона».
— У нас в ресторане? — воскликнул пан Фанфара, — Это невозможно! Насколько я помню, Марек описывал Венчислава Неприметного, как высокого, худого человека с лошадиной физиономией. Я такого не знаю.
— А пан Ремигус Курилло? — улыбнулся Ипполлит Квасс, поглаживая лысину.
— Пан Ремигус Курилло? Но это смешно! Пан Ремигус Курилло очень порядочный человек. Я каждый день играю с ним в шахматы.
— Вы играете с Венчиславом Неприметным, — холодно сказал сыщик.
— Но… у пана Ремигуса Курилло большая черная борода!
— Правильно. Борода эта фальшивая. Венчислав Неприметный маскирует ею свое лошадиное лицо. Ведь никто не скажет о человеке с бородой, что у него лошадиная физиономия. Венчислав Неприметный снимает бороду лишь тогда, когда выходит на дело.
— Это ужасно, — проговорил пан Фанфара. — Это ужасно… Ремигус Курилло — взломщик!
— Теперь вам должно быть ясно, почему Венчислав Неприметный сразу убежал, увидев, что дверь в комнату открыл пан Фанфара. Он попросту побоялся, что пан Анатоль его узнает. Валерьянку принимать было негде, нервы у Венчислава сдали, и он убежал.
— Все это чрезвычайно интересно, маэстро! — возбужденно воскликнул пан Цедур. — Я сегодня же отправляюсь с вами в «Аризону».
— Не могли бы вы взять и меня с собой, пан Ипполлит? — взмолился Алек. — Может быть, и я на что-нибудь пригожусь.
Ипполлит Квасс окинул взглядом мускулы молодого человека.
— Хорошо, — сказал он, — пойдете с нами. Итак, в восемь в «Аризоне».
— Что это ты выдумал? — испугался пан Пегус. — Лучше не вмешивайся. Иметь дело с преступниками опасно.
— Но, дядя!..
— Пан Ипполлит, я категорически возражаю!
— Не бойтесь, пан Тимотеуш, — улыбнулся Ипполлит Квасс, — это всего лишь небольшая разведка. К тому же Венчислав Неприметный пренебрегает таким вульгарным инструментом, как огнестрельное оружие. Венчислав Неприметный предпочитает, так сказать, поединок интеллектуальный.
— Ну хорошо, — смягчился пан Пегус, — Но помни, Алек, в десять ты должен быть дома.
— В одиннадцать, дядя!
— Хорошо, самое позднее в одиннадцать, — поймав умоляющий взгляд Алека, согласился пан Пегус. — Вы присмотрите за ним, пан Ипполлит?
27 
