129 
– Слушаюсь, генерал, – сказал полковник Хализин, – наверное, так будет лучше.
– Если ничего не произойдет – хорошо, а если что произойдет…
– Слушаюсь, генерал, – повторил Хализин.
– Давайте, ребята, за дело.
Броневик подогнали к фургону, и охранники, отложив автоматы, начали перетягивать ящики внутрь фургона.
– А вы не боитесь, генерал, вот так, без охраны? – поинтересовался полковник Хализин.
– Нет, не боюсь. Если бы боялся, то этим делом, поверь, не стал бы заниматься. И тебе советую не бояться.
– Хорошо, – сказал Хализин, чувствуя, что генерал в чем-то прав, тем более, командир вообще всегда прав.
Впрочем, и весь спрос с того, кто принимает решения.
* * *
А Глеб Сиверов в это время, как Тарзан, сидел на дереве и в бинокль следил за тем, что происходит на летном поле военного аэродрома. Бинокль был мощный, вся территория – прекрасно освещена, поэтому каких-либо неудобств Глеб не испытывал. Он видел, как приземлился самолет, как генерал Разумовский встретил прибывших этим самолетом людей. А затем принялся пристально наблюдать, как перегружают ящики из одной машины в другую – из броневика в фургон с надписью «Москве – 850».
Когда погрузка была окончена, генерал связался с хранилищем Центрального банка, сказал, что груз скоро прибудет, и распорядился подготовиться к встрече и приему денег.
Броневик черного цвета с маленьким окошком развернулся и в сопровождении «рафика» и джипа «чероки», наполненных вооруженной охраной, а также «форда-таурус» с работающим проблесковым маячком покинул аэродром.
Глеб покачал головой: "Ну и наивные же вы ребята!
Думаете, у вас так просто все пройдет и никто вам не помешает? Ну что ж, попробуйте".
Он спустился с дерева, сел в машину, распаковал сумку. Надел под куртку бронежилет, предполагая возможную перестрелку. По-глупому рисковать жизнью он не любил.
* * *
Генерал Разумовский нервничал. Он ходил вокруг фургона, заложив руки за спину. Майор Коптев стоял в стороне, ожидая распоряжений.
Наконец Разумовский подошел к нему.
– Сделаем так, Павел Иванович. Когда выедем, остановишься, и мы поменяемся местами Ты залезешь в фургон и переставишь местами ящики так, чтобы при разгрузке выгрузили четыре наших ящика с фальшивыми долларами и занесли в банк. Проверять их сейчас на подлинность никто не будет, они окажутся в подземном хранилище. Понял?
– Понял! – воскликнул Коптев. Он действительно только сейчас до конца понял, что задумал генерал.
– Разгрузимся, и после этого мы с тобой завезем настоящие деньги в один из банков. Вопросы есть?
– Никак нет, генерал, – сказал Коптев. – То есть…
Вы уверены, что ничего не случится?
– А что, по-твоему, должно случиться?
– Ну, например, на нас нападут. Ведь мы без охраны, и столько денег – почти полный фургон.
– Надеюсь, нет. А если что и случится, то у меня с собой рация. Мы свяжемся с охраной броневика, они развернутся и через пару минут окажутся рядом с нами Так что не волнуйся, майор, дело будет сделано. Должно быть сделано. И не ошибись.
– А что здесь ошибаться, я все знаю. Ящики точно такие, как и наши, стоят в картонных коробках.
– Да, я все предусмотрел, – криво улыбнулся генерал Разумовский.
Кортеж, возглавляемый «фордом» ГАИ, выехав за ворота военного аэродрома, остановился в ожидании дальнейших распоряжений генерала. Генерал по рации приказал процессии с броневиком двигаться в направлении Москвы и бросил Коптеву:
– Давай, садись, поехали. За руль, скорее!
Тот вскочил в кабину, запустил двигатель, и фургон, набитый деньгами, направился к выезду с аэродрома.
Проехав пару километров, фургон остановился, а черный броневик и автомобили охраны продолжали двигаться вперед.
– Давай, бегом! – приказал генерал, а сам пересел на место Коптева.
Внутри фургона зажегся свет. Коптев перевел дыхание. Он весь был в испарине. Он вытер о плащ влажные ладони, промокнул рукавом лицо.
«Разволновался я что-то!»
Впрочем, не удивительно: причина для волнений имелась, она находилась перед глазами и была осязаемой.
Фургон тронулся. Коптев ухватился за стойку, расставил ноги, как матрос на палубе качающегося корабля.
«Ну и денег! Ну и деньжищ! Даже в кино такого не видел».
Фургон почти наполовину был заполнен металлическими ящиками, правда, все они были без пломб. Это говорило о том, что деньги извлекали из ящиков, пересчитывали, а затем складывали обратно.
129 
