! 
78 
– Много, – коротко сказал Никита и щелкнув пальцами, подозвал к себе деревенскую девчонку, которая работала официанткой в этом кафе.
– Пива мне пару бутылок, и холодного.
– А в бутылках у нас нет.
– Что, только разливное?
– Нет, у нас баночное.
– Тогда четыре банки.
Пиво появилось тотчас. Никита умело открыл одну банку и принялся просто-напросто выливать холодное пиво себе в рот, так и не ответив на вопрос водителя «КамАЗа».
Пока Никита пил пиво, водитель доел колбасу.
– Ну так что? – спросил Никита и легко, как скорлупу выпитого яйца, сжал банку.
– Сколько заплатишь и что за работа?
– Работа хорошая, не пыльная. Надо съездить в одно место, а потом в Смоленск. Займет вся эта работа часа четыре, от силы пять.
А заработаешь ты сто долларов.
– Сколько? – глаза водителя машины сузились и жадно сверкнули.
– Сто баксов, приятель. А если хорошо все сделаешь, то мы тебе еще накинем двадцатку.
Идет?
Водитель понял, что сейчас ему представляется возможность без труда заработать немногим больше, чем за месяц. И поэтому, для вида подумав, он сказал:
– Нет, давай так: сто баксов сразу и полтинник потом. Идет?
Он еще не представлял, что ему предстоит делать, но уже был согласен на все. Даже если бы ему предложили везти террористов на своем автомобиле, он бы согласился.
– Так куда надо ехать?
– Тут есть деревня, Большая Слобода называется, так вот, заедем туда, а потом в Смоленск.
– Это хорошо, – склевывая вилкой зеленые горошины с блюдца, пробормотал водитель, но вставать из-за стола не собирался, явно чего-то ожидая.
Никита сунул руку в задний карман своих джинсов и вытащил толстый бумажник.
Он развернул его, и водитель увидел, что в бумажнике лежит пухлая пачка новеньких долларов, никак не больше тысяч пяти. Одна из бумажек легла на стол, банкнота была почти такого же цвета, как и горошина на блюдце.
Рука водителя в темных пятнах солярки и мазута быстро накрыла банкноту. И словно бы к ней прилипла, перекочевала в глубокий карман галифе, – Когда едем? – водитель «КамАЗа» посмотрел на часы так, словно бы он спешил.
Ему в голову тут же пришло самое простое из всевозможных объяснений своей задержки.
Он скажет, что с двигателем случилась какая-то ерунда и ему пришлось ремонтироваться прямо в дороге. А то, что с двигателем его машины могло случиться все что угодно, в гараже знали все. И никто этому не удивится.
– Так куда едем, командир?
– Сразу в Слободу.
– Ну что ж, давай поедем в Слободу.
Каково же было удивление водителя «КамАЗа», когда он увидел на площадке перед забегаловкой черный джип с московскими номерами и двух здоровенных мужиков. Водитель тут же понял, что предчувствия его не обманули и перед ним самые что ни на есть настоящие бандиты – такие, связываться с которыми наверняка опасно. И тут уже не спасет ни нож с выкидным лезвием, ни монтировка. Эти застрелят, не моргнув глазом.
Тем более, водитель, служивший когда-то в Афганистане, заметил у мужиков наличие оружия. Вернее, он заметил у одного из них, у Малыша, желтый ремень кобуры. – «Да, влип, – подумал водитель, но деньги были уже взяты и отказываться – поздно. – А может ничего и не будет», – постарался успокоить себя водитель и поскреб небритую щеку.
У него имелась куча долгов. Он должен двести баксов своему соседу и время отдачи долга безбожно просрочил. Сосед косился, но пока еще с претензиями и разборками домой не приходил.
"Вот если сегодня заработаю, сразу же отдам. Пусть, падла, задавится, крохобор несчастный! "
– Я поеду с тобой, – сказал Никита, подошел к «КамАЗу» и попробовал открыть дверцу.
– Погоди, ключ у меня.
«А может забраться в машину, запустить двигатель и дернуть?» – подумал водитель, которого звали Прохор, а фамилия у него была Иванов.
Но немного повозившись в кабине, Прохор понял, деваться некуда – на джипе догонят в два счета, еще и по колесам могут выстрелить. И он открыл дверь.
Никита быстро забрался и уселся рядом.
– Солярки у тебя хватит туда и назад?
– Солярки хватит, только вот мотор барахлит… Что-то с поршнями, а может кольца накрылись. Честно говоря, не знаю. До Смоленска я дотяну, а вот в Слободу да назад могу и не доехать.
– Доедем, доедем, – успокоил Никита и на его лице появилась нехорошая улыбка, злая и презрительная. Прохору от этой улыбки даже стало немного не по себе.
78 
