Особенно,... 
87 
Аргументации специально почти никакой нет, и в начале передачи даже начинает казаться, что это всего лишь обычная, достаточно шаблонная, пропаганда «честных» выборов.
Но потом Леонтьев делает просто талантливый ход. Он внезапно и без особой логической связки начинает поливать грязью «либералов – всех этих прозападных общечеловеков» (высказывание приведено дословно). Затем идет полоскание в грязи США, глобализации, «открытости эко номики» (Леонтьев вообще балансировал на грани призыва к разумной закрытости экономики а-ля СССР), Христенко, который «все это» отстаивает, и пр. Смысл такого резкого и неожиданного пируэта в том, что вначале аудитории вбрасывается важное для Леонтьева и весьма спорное, приводимое БЕЗ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ, утверждение. Потом наваливается куча «резких», «прямых» и «острых», ни у кого сегодня не вызывающих сомнений, утверждений. Люди принимают их на веру, изумленные услышанным, и в их подсознание протаскивается (вернее, теперь уже не отвергается подсознанием) то, что было сказано вначале: про «честность» предстоящих выборов. Идея-вирус вброшена, дело сделано. Вместе с верными и правильными утверждениями, в подсознание аудитории введены и те, что вначале вызывали однозначное неприятие.
В конце передачи Леонтьев опять невнятно упоминает про «верный выбор, который нужно сделать» и который наше общество таки сделало. Этим подкрепляется первое утверждение, сделанное в самом начале. Разнесенные в начало и в конец передачи, разделенные резким заявлением о «либералах – прозападных общечеловеках», утверждения о «честности» прошедших выборов усваиваются аудиторией вместе с этими воинственными воплями. Данный прием – разновидность «прицепа» (14.4). Однако сегментированное внедрение главного утверждения («выборы были честными») все же характеризует эту передачу как фрагментированное внедрение необходимой информации между информацией нейтральной/истинной, то есть «троянский конь».
Более сложный пример «демонизации» с помощью «троянского коня» был продемонстрирован Сванидзе в его передаче «Исторические хроники, 1907 год», посвященной А. М. Горькому. Эту передачу следует признать мастерской в технологии манипуляции.
Одна из важнейших задач Сванидзе состояла в том, чтобы убедить зрителя: Горький продался нечистой силе – Советской власти. Так как Горький являлся одним из символов Советской власти, негативизация этого символа работала на негативизацию всего образа Советской власти (негативизация как разрушение, 4.1).
Для этого была использована любопытная и оригинальная схема манипуляции.
С одной стороны, в ходе всей передачи постоянно упоминалась моральная слабость Горького. Вот как Сванидзе показывает ущербность Горького в детстве: «А в юности на Алешу Пешкова девушки не обращают ровным счетом никакого внимания». И уже через короткое время демонстрирует его сентиментальность (и, следовательно, слабость) наряду с жадностью:
«Горький заступается за блестящих русских интеллигентов. Помогает им вполне материально картошкой, валенками, тулупами. У него есть возможность оказывать эту бесценную помощь. Он не только известный писатель, но и часть новой власти. При этом, помогая своим братьям-интеллигентам правой рукой, левой он скупает у них, голодающих и замерзающих, художественные ценности. Вместе с Андреевой он основывает оценочно-антикварную комиссию (OAK). Горький – председатель, Андреева – комиссар. Вроде бы семейный бизнес».
Чуть позднее: «21-го умирает А. Блок, и тогда он [Горький] соглашается на отъезд». Отъезд Горького Сванидзе ставит в прямую зависимость от смерти Блока. Почему и как, не поясняется, но у зрителя остается смутное ощущение, что Горький испугался за свою жизнь. Вот, дескать, какой слабый и трусливый...
Еще позднее:
«Едва приехав в Германию, Горький жалуется Ленину, что все чертовски дорого. Ленин предлагает такой вариант: партия приобретает у Горького авторские права на его книги и так оплачивает его жизнь за границей. Деньги идут и после смерти Ленина. Порциями. Их приходится просить и отрабатывать лояльностью».
Здесь Сванидзе показывает: ради денег Горький готов был на все – даже на лояльность к большевикам (в других местах передачи указывается, что «Горький большевиков ненавидел»).
А вот как Сванидзе описывает поездку Горького на его малую родину, Волгу: «Писатель, как всегда, плакал». То есть, по утверждению манипулятора, «плакал» он «всегда».
87 
