Последние отзывы

  52  

Родин одарил Машу покровительственной улыбкой.

— А что ты умеешь делать? — раздевая девушку взглядом, спросил он.

— Я — профессиональный кидала, — гордо приосанилась Маша.

— Что ж, в свое время мы об этом поговорим, — задумчиво произнес Генсек. — Сейчас у меня назначена деловая встреча, так что приходи завтра ко мне домой, скажем, в полдень, только предварительно позвони.

Леонид Борисович сделал знак одному из телохранителей, и тот протянул Арлин золотую визитную карточку с адресом и телефоном.

— Благодарю вас. Уверяю, я вас не разочарую, — слегка поклонилась Генсеку Маша.

— С твоей стороны было бы неосмотрительно разочаровывать меня, — пробормотал ей вслед Родин.

— Похоже, что между Родиным и Волком возникли кое-какие трения, — сияя от радости как начищенный самовар, докладывал Папе Сочинскому Снусмумрик. — Я подслушал разговор Генсека со Стрелком, так вот, Дарасаеву что-то стало известно о реальном финансовом положении Серого Кардинала. Думаю, что Родина ждет сюрприз.

— Хотелось бы мне знать, как связаться с Волком, — задумчиво произнес Папа Сочинский. — Стоило бы подлить масла в огонь.

— Нет проблем! — ухмыльнулся Снусмумрик. — У меня на магнитофоне записано, как Стрелок дает Генсеку новый номер телефона, по которому можно напрямую связываться с Дарасаевым.

Папа Сочинский вскочил с кресла.

— Ты помнишь этот номер? — нетерпеливо спросил он.

— А как же! — гордо произнес Снусмумрик.

— Пожалуй, по такому поводу нам стоит опрокинуть по стопочке коньячку, — ласково потрепал его по плечу Папа Сочинский.

Мириам смотрела на Хосе Мануэля со все увеличивающимся подозрением.

— Похоже, спасение Альберто тебя больше не интересует, — желчно сказала она. — Ну и кобели же вы все! Только пять минут потанцевал с девицей, которой едва доставал до плеча, и уже успел позабыть, что его лучшему другу угрожает смертельная опасность.

— А? Что? — встряхнулся журналист. — Да нет, как ты можешь так говорить! Конечно же, меня волнует судьба Альберто!

— Что-то не похоже, — язвительно скривилась модель. — Кстати, твоя краля все равно уходит, так что позабудь о своих сексуальных фантазиях низкорослого закомплексованного мужчины и сосредоточься на нашем деле.

Чема оглянулся. Альберто в компании спутников двигался в направлении к выходу. Поймав взгляд журналиста, маркиз лукаво подмигнул ему. Проводив приятеля взглядом, Хосе Мануэль переключил свое внимание на Мириам.

— Между прочим, у меня рост выше среднего, — обиженно возразил он. — Это ты у нас переросток.

— Я — переросток? — задохнулась от возмущения модель.

— Да прекратите вы ссориться, — вмешался Гисберт. — Объясните же мне наконец, во что вляпался Альберто де Арнелья.

— Пусть он объяснит. — Мириам ткнула пальцем в Хосе Мануэля. — Уверена, что он знает гораздо больше, чем говорит. Так почему все-таки мой жених хотел освободить русских заложников?

— Понятия не имею, — пожал плечами журналист.

— Какой-то ты сегодня рассеянный, — с сомнением покачал головой Гисберт. — Так ты точно уверен, что Альберто не связан с международной мафией?

— Извините, мне надо в туалет, — сказал Чема, поднимаясь из-за стола.

Костолом проводил его мрачным взглядом.

— Что-то не нравится мне этот парень, — мерно постукивая ножом по столу, недовольно пробормотал он.

— Мне нужно поговорить с Волком, — сказал Папа Сочинский, наливая на дно стакана новую порцию коньяку.

— Кто ты такой? — раздался из трубки грубый голос с сильным кавказским акцентом.

— Друг, — пояснил Папа Сочинский.

— У Волка нэт друзэй, — гордо провозгласил голос.

— В таком случае не враг, — не стал вступать в дискуссию глава старой сочинской мафии.

— Я нэ знаю ныкакова Волка, — несколько противореча своему предыдущему заявлению, сообщил голос. — Так что ты хотэл ему сказать?

— Я просто хотел дать ему дружеский совет, — пояснил Папа Сочинский. — Передай Волку, что не следует доверять Стрелку и Генсеку. Они считают Волка глупым молодым барашком. За освобождение Кашкина Родин собирается содрать с него как минимум десять миллионов, и на предыдущих заложниках Генсек тоже обвел Дарасаева вокруг пальца, как слепого котенка.

— Кто гаварыт? — неожиданным басом взревел кавказец.

— До свидания, — вежливо сказал Папа Сочинский, кладя трубку на рычаг.

  52