— Нет, виноват. Вы меня предупреждали. Вы говорили…
— Я прекрасно помню все, что говорила вам, мистер Рейнуотер. Однако конфликт с Конрадом Эллисом у меня начался не сегодня и не вчера. Я и раньше старалась избегать его.
Дэвид продолжал смотреть ей в глаза, и в какой-то момент, не выдержав, Элла отвернулась. Чтобы занять себя, она начала мыть посуду.
— Конрад начал оказывать мне знаки внимания еще в старших классах. Моя мать была в восторге — как же, самый богатый парень в городе! Она полагала, что Эллис станет мне идеальным мужем. Сама я так не думала.
Теперь Элла ополаскивала только что вымытую посуду. Краем глаза она заметила, как Рейнуотер снимает пиджак и вешает его на спинку стула. Сделав это, он вытащил из манжет запонки, закатал рукава рубашки и взял кухонное полотенце.
— Нет-нет, что вы! — Элла протестующе замахала руками.
— Мне совсем нетрудно вытереть посуду, — эти слова были сказаны мягко, но настойчиво.
Эллу испугало, что простая домашняя работа вдруг обрела оттенок некой интимности. Но разве могла она признаться в этом Рейнуотеру? Проще было изобразить безразличие, которого на самом деле не было и в помине. И в конце концов, что плохого в том, что он поможет ей вытереть посуду?!
— Стало быть, богатство Эллисов не произвело на вас впечатления?
— Нет, конечно. Мы с Конрадом знакомы с детства. Он всегда вел себя отвратительно, но ему неизменно все сходило с рук. Эллис был избалованным и высокомерным. Не думаю, чтобы родители хоть раз ему что-нибудь запретили или не дали. Конрад всегда получал то, что хотел.
— А потом он решил получить вас.
Элла кивнула.
— Это было очевидно для всех. По настоянию матери я несколько раз ходила с ним на танцы и на вечеринки. Он очень развязно и нагло давал всем понять, что мы с ним пара, но это было не так. Я всегда чувствовала себя неловко наедине с Конрадом. Полагаю, он знал это. А еще его забавляло мое смущение.
— И до сих пор забавляет.
— Да, я знаю, — пробормотала Элла. — Когда все его попытки очаровать меня потерпели неудачу, он сменил тактику и официально попросил у матери моей руки. Та думала лишь о деньгах Эллисов. Маргарет знала, что представляет собой Конрад. Она пыталась поговорить с мамой, но та не желала ничего слушать. Когда я все-таки отклонила предложение Конрада, мать заявила, что я круглая дура и рано или поздно пожалею о своем решении.
Элла передала Рейнуотеру последнюю тарелку. Заметив в его глазах немой вопрос, она пояснила:
— Единственное, о чем я жалею, что мы так и не помирились с мамой. Она умерла, не простив меня.
Рейнуотер отнес стопку чистых, вытертых тарелок к буфету и стал расставлять их на полках.
— А когда вы вышли замуж за мистера Баррона?
— Вскоре после смерти мамы. Тогда я уже сдавала комнаты постояльцам. Одно из объявлений повесила на железнодорожной станции… Там мистер Баррон его и увидел. Он пришел посмотреть комнату, но так и не снял ее.
— Он увидел нечто получше, — улыбнулся Рейнуотер.
— Если бы он поселился в доме, то не смог бы ухаживать за мной.
— А он ухаживал?
— Да, и очень красиво. Был таким вежливым, таким любезным. Это так отличалось от того, как вел себя Конрад Эллис… Впрочем, — добавила она грустно, — наши брачные узы все равно оказались непрочными.
Дэвид повесил на стул полотенце. Элла сполоснула раковину. Он поправил рукава рубашки и вдел в манжеты запонки. Она сняла фартук и повесила его на крючок. Рейнуотер взял со стула пиджак.
Оба замерли, не зная, что делать дальше.
— Какой долгий день, — сказал Дэвид.
— И очень утомительный.
— Как и большинство ваших дней.
— Я к этому давно привыкла.
Она потянулась к столу, чтобы поменять местами солонку и перечницу. Солонка упала… Молодая женщина подняла ее и поставила на место. Собственные руки вдруг показались ей какими-то чужими.
— Элла!
Она не сводила глаз со скатерти. Крупинки соли на фоне голубых незабудок и розовых гераней были совсем не видны…. В любом другом случае Элла просто смахнула бы их рукой, но тут она боялась пошевелиться.
— Элла!
Услышав свое имя, она совсем оцепенела, дыхание перехватило. В конце концов она все-таки подняла голову и посмотрела не него.
— Я хотел извиниться перед вами за наш утренний разговор. Боюсь, я был непростительно резок.
Сегодняшнее утро казалось ей невероятно далеким. Элла не сразу смогла припомнить те слова, которые он ей сказал резко: «Со мной все в порядке!»