113 
Д-р Бендерская из Киева сформулировала, например, следующие принципы:
1. Возвращение к наказуемости аборта вернуло бы нас к временам, когда резко росла численность таких операций, осуществлявшихся знахарями.
2. Борьбу против знахарского аборта следует вести с помощью легального прерывания беременности.
3. Борьбу против легального аборта необходимо вести, используя пропаганду противозачаточных средств.
4. В условиях социалистического общественного строя женщина будет исполнять свою функцию материнства в соответствии с требованиями коллектива, членом которого она станет.
Четвертый пункт одним ударом покончил с той ясностью, которая была свойственна первым трем пунктам. С помощью сексуально-гигиенических мер хотели обеспечить людям свободу и радость в сфере половых отношений, но вдруг деторождение было подчинено моральному требованию, "требованию коллектива". При этом упускалось из виду, что и радость материнства является производной от наслаждения, от радости, вызванной появлением нового живого существа. Никогда не удается и не удастся принудить женщину родить ребенка под давлением власти, стоящей над ней. Материнство будет как часть общей радости жизни опираться на прочный фундамент или останется моральным требованием и в качестве такового будет, как и прежде, неразрешимой проблемой.
Почему интересы демографической политики в настоящее время вновь и вновь противодействуют сексуальным интересам людей? Является ли это противоречие неразрешимым, вечным? До тех пор пока нации враждебно противостоят друг другу, до тех пор пока они отделены друг от друга границами и таможенными барьерами, до тех пор пока существует заинтересованность в том, чтобы во время войны не экономить на человеческом материале, демографическая политика не может соответствовать требованиям сексуальной гигиены. А так как нельзя во всеуслышание сказать о необходимости прироста населения, приходится говорить о "нравственности функции продолжения рода" и об интересах "сохранения вида". В действительности же «забастовка» женщин с отказом рожать является всего лишь выражением кризиса половой жизни людей. Рожать детей в плохих жизненных условиях и от нелюбимых партнеров — такая перспектива не приносит никакой радости. Более того, половая жизнь превращается в мучение. Специалисты по демографической политики не видят этого противоречия, не могут его видеть и оказываются проводниками националистических интересов.
Только с полным исчезновением социальных причин войны, только тогда, когда общество сможет обратиться к созданию основ и обеспечению счастливой жизни всем людям, исчезнет и противоречие между сексуальным счастьем и проблемами народонаселения. Ведь тогда радость от сексуального наслаждения найдет свое непосредственное продолжение в радости от рождения ребенка. Тем самым и отпадает требование: "Продолжай род свой".
Разрешение на аборт включало одновременно — хотя это и не было прямо сказано — положительное отношение к сексуальному наслаждению. Это требовало бы осознанной перестройки всей сексуальной идеологии в направлении от негативной ориентации к позитивной, от отрицания сексуальности к ее признанию.
По данным акушеров, участвовавших в конгрессе, большинство женщин (60–70 %) было неспособно испытать чувственное наслаждение. Речь шла об «отсутствии» полового влечения, о его «уменьшении», утверждали даже, что причиной снижения сексуальной потенции является искусственное прерывание беременности.
Клинические исследования сексуальных нарушений опровергают это воззрение, представляющее собой попытку всеми средствами затушевать вопрос об аборте и оправдать его запрет. Все женщины, входящие в эти проценты, повсюду страдают сексуальными нарушениями, будь то в результате аборта или без него. Случалось, что женщины до пятнадцати раз шли на аборт, а средняя частота совершения этих операций составляла от двух-трех до семи в год (последний показатель отнюдь не редок). Это доказывает, что женщины боятся применять противозачаточные средства. Иначе они сами выступили бы в поддержку производства соответствующих противозачаточных средств в достаточном количестве. Данные сексуально-политической практики в Германии свидетельствуют о том, что почти все женщины охвачены этим страхом и одновременно мало чего желают столь сильно, как урегулирования этого вопроса.
113 
