106 
— Которая из них была настоящей? — яростно набросился на меня мистер Гуманность. — Признайся — ты подсунула мне фальшивку? Ты осмелилась обмануть меня? Настоящим был его талисман?
— Что вы, — покачала я головой. — Зачем мне вас обманывать? Ваша мандала — подлинник.
Руки ван дер Вардена тряслись. Направленное на меня дуло пистолета отплясывало нечто среднее между твистом, шейком и брейком. Наверху с новой силой возобновилась затихшая было перестрелка.
— Я не верю тебе.
— Попробуйте вызвать аватару — и вы сами убедитесь. Главное — не прозевайте полночь. Она уже почти наступила.
— Только не для тебя.
За долю секунды до того, как грохнул выстрел, Бонгани с силой отпихнул меня в сторону, а в следующий момент в зале воцарился ад.
Не будь я так хорошо знакома с действием “убойных сюрпризов”, не исключено, что после пережитого потрясения мне пришлось бы долгое время восстанавливать пошатнувшийся рассудок в комнате с решетками на окнах и обитыми матрасами стенами.
Даже целый сонм африканских демонов, духов и Ункулункулу не смог бы устроить такой бедлам, как несколько десятков запрятанных в укромных местах “агоний кровавого вурдалака”, “мучительных стонов растревоженного привидения” и прочих “подарочков” из индусского магазинчика.
Среди слепящих сполохов мин-сюрпризов и загадочно мерцающих разноцветных привидений к потолку плавно и торжественно взмыл самонадувающийся летающий гроб, из которого валил густой дым и сыпались искры.
Если концу Кали Юги, а заодно и концу света действительно суждено было наступить, он, по моему мнению, должен быть именно таким. Мысленно я аплодировала Бонгани. То ли нам в голову пришла одна и та же мысль, то ли негру, когда он избавился от страха перед ужасными Ункулункулу, захотелось и самому устроить розыгрыш.
Адская какофония прекратилась столь же внезапно, как и началась. Я так и не поняла, сколько времени она длилась — несколько секунд или целую вечность. Неожиданно наступила тишина, показавшаяся мне гробовой.
Осторожно выглянув из-за колонны, я обвела взглядом “поле боя”.
Ван дер Варден, скорчившись в позе зародыша, неподвижно лежал в центре круга. Рядом с ним валялся пистолет.
"Неужели умер?” — подумала я, подбирая на всякий случай оружие.
— Ну, как? — самодовольно ухмыльнулся Бонгани, вступая в магический круг. — Понравилось представление?
— Нет слов, — восхитилась я. — Если бы это зависело от меня, ты получил бы “Оскара” за спецэффекты.
— Жаль, мы не видели того, что творилось наверху, — вздохнул негр. — Вчера ночью ты тоже неплохо поработала.
— Так ты и моим пультом воспользовался?
— Не мог удержаться, — покаялся Бонгани. — Не пропадать же твоим стараниям.
— Как ты думаешь, он умер? — спросила я, слегка коснувшись мистера Гуманность носком кроссовки. — Его, наверное, удар хватил от страха.
— Сейчас проверим.
Наклонившись над хозяином, негр потряс его за плечо.
— Ом-мм, — тонким петушиным голосом неожиданно вывел ван дер Варден первый слог любимой буддийской мантры. Сделав усилие, он встал на четвереньки. На лице неудавшегося аватары блуждала блаженная улыбка идиота. — Х-хари Кришна…
— Хари Рама, — поддержал беседу Бонгани.
— В харю Кришну, в харю Раму, — вдохновенным фальцетом на мотив знаменитого кришнаитского гимна запел мистер Гуманность.
Кришну, Кришну, в харю, в харю, Раму, Раму, в харю, в харю, Кришну в харю, Раму в харю…
— Ты этого добивался? — спросила я. — Но почему? Хозяин надоел, или в столь причудливой форме выразился веками подавляемый бунт коренного населения Африки против горстки белых поработителей?
— Сам не знаю, — подмигнул мне Бонгани. — А ты как думаешь?
На лестнице послышались шаги, и зал заполнили полицейские. За их спинами маячила знакомая парочка в штатском. Низенький толстячок с торчащей во все стороны курчавой черной шевелюрой радостно помахал мне рукой.
— Пепе! Комиссар Корралес! — обрадовалась я. — Вы-то как здесь оказались?
— Держу пари, это ты устроила! — Тамайо обвиняюще ткнул пальцем в мою сторону.
— Что ты имеешь в виду?
— Апокалипсис, там, наверху. Взрывы, вой, стоны, крики, призраки. То ли ад, то ли голливудский блокбастер из серии “Всемирные катастрофы”. Убойный эффект. Половина яичного состава французской полиции выведена из строя. Я и сам чуть в штаны не наложил, хоть Марио и рассказывал, что ты дома перед отъездом устроила.
106 
