– А вы можете?
– Как я могу вам помочь, если я ее совсем не знаю?
– Зато я знаю, – помрачнел Фим. – Знаю, что у нее тараканы в голове. Договорились здесь встретиться, а ее все нет. Второй час уже жду…
– Дура она, – ляпнула Люба.
– Так значит, вы ее знаете?
– Знаю, что дихлофос по ней плачет…
– Дихлофос?!
– Ну да, чтобы тараканов травить…
– Что ж, придется воспользоваться вашим советом… А чего это мы с вами на «вы»?.. Да, кстати, меня Ефим зовут…
– Или просто Фим.
– Угадала.
– Я не гадалка. Просто я тебя знаю. Ты же из Подберезовска.
– А ты откуда знаешь? – удивленно протянул он.
– Я тоже оттуда… И на твои концерты ходила.
– Обалдеть – не встать!..
– Между прочим, я была твоей поклонницей… – сказала и потупилась Люба.
В присутствии этого парня она не способна была совладать с собой. Померкшие, казалось бы, чувства, поднялись в ней на старых дрожжах с новой силой.
– А почему была?
– Давно все было…
– Времени много прошло?
– В общем, да.
– Но я-то остался таким, как был… А вот ты, думаю, изменилась к лучшему. Я бы такую красотку, как ты, ни за что бы не пропустил…
– Раньше ты меня вообще не замечал, – зарделась Люба.
– Даже поверить в это трудно…
– Ты еще на частной вечеринке выступал. У моего друга. Ровно год назад. Может, помнишь, особняк в районе Гагаринской улицы?..
– Да что-то припоминаю… А друга твоего как зовут?
– Рэм.
– Да, да, помню. Не очень приятный тип. Задавала. Но заплатил неплохо… Только вот играли мы тогда неважно…
– Не знаю, мне понравилось, – соврала Люба.
Она хотела подыгрывать Фиму. Она чувствовала, что снова стала его поклонницей…
– Так этот Рэм твой друг? – нахмурил брови Фим.
Люба с восторгом уловила в его голосе нотки ревности.
– Друг.
– А сейчас?
– Какая разница?
Ей вовсе не хотелось говорить с ним про Рэма. И думать о нем тоже. Как будто Рэм уже остался в прошлом, а в настоящем только Фим…
– Вот и я думаю, какая разница?.. А ты сейчас случайно не в Подберезовск едешь?
– Нет, а что?
– А я как раз туда… Чувствую, что Анжелу я сегодня не дождусь… Думал, что нам будет по пути…
– Вообще-то у меня там родители. Надо бы съездить к ним, похвастать…
– Чем?
– Экзамен сдала. На «отлично»!
– Поздравляю!
– Спасибо… Может, мне, правда, в Подберезовск съездить? – скорее у себя, чем у него, спросила Люба.
Ей очень не хотелось, чтобы Фим сейчас исчез и оставил ее одну… Она снова сходила с ума по нему…
– Так поехали! – кивнул он в сторону метро.
– Поехали, – показала она на свою машину.
– Так ты на колесах?.. А ну да, с таким-то другом…
– Дался тебе мой друг…
Люба понимала, что предает Рэма. Но ничего не могла с собой поделать. Чувства к Фиму оказались сильнее рассудка…
3
Люба подвезла Фима прямо к его дому. Вроде бы и ехала небыстро, а время пролетело как один мин. Сейчас он уйдет…
– Может, заглянешь на огонек? – с лукавыми искорками во взгляде спросил он.
– Надо подумать…
Люба поняла, что у нее окончательно съехала крыша. Она говорила, что должна подумать, идти к нему или нет, а сама уже выходила из машины… Может, ей лучше в психушку отправиться?.. Да, наверное. Но сначала к Фиму.
Он жил в небольшом бревенчатом домике на окраине города. Внешне убогая хижина. Но внутри ничего. Комнатки маленькие, но в них так уютно.
– Вот, предки новый дом построили, а мне вот эту хибарку оставили… Но я не жалуюсь…
Он усадил ее за большой круглый стол.
– А чего жаловаться? Ты же один живешь…
– Да… Но я вообще-то в Москве квартиру снимаю. С друзьями. Но там гай-гуй, а здесь спокойно. Здесь я душой отдыхаю…
– Анжеле здесь нравится? – невпопад спросила Люба. Ревность в ней вдруг заговорила.
– Анжела здесь никогда не была… Да и что ей здесь делать? Мы же в Подберезовске больше не играем? А она у нас в группе солистка… Ну, вернее, должна быть…
– А разве не ты солист?
– В общем-то я тоже пою. Но солист из меня никакой. Поэтому ничего у нас и не получается. Нам нужен классный солист. Или лучше солистка. Анжела как раз подходит. Голос у нее сильный. Дипазон – две с половиной октавы…
– У меня три.
– Что? – не сразу понял Фим.
– У меня три октавы… Ну это мой преподаватель так считает…
– Какой преподаватель?
– По вокальному мастерству…
– Так ты что, тоже поешь? – оторопело уставился на нее Фим.