21 
Не глядя ему в глаза, Брин тихо сказала:
— Он предложил мне должность продюсера «Первой страницы».
Райли положил бутерброд на тарелку, так и не откусив ни кусочка, молча встал и подошел к окну. Перед ним на фоне ночного неба сиял огнями силуэт одного из красивейших городов мира, но сегодня Райли его не видел. Засунув руки в задние карманы джинсов, он тихонько присвистнул.
— Ничего себе работенка. И впрямь очень хорошая.
— Я еще не дала согласия, — поспешно сказала Брин.
Она испытала странную, неожиданно острую потребность защитить его. Брин и сама не знала почему, она только чувствовала, что это известие может больно ранить его самолюбие.
Райли повернулся и посмотрел ей в глаза:
— Почему?
— Я еще думаю.
— О чем тут думать? О «Первой странице» писали во всех газетах. Говорят, передача обещает стать самой популярной на телевидении со времен шоу «Сегодня вечером».
— До этого еще далеко, пока она даже не запущена в производство. Реально существуют только замыслы, да и те не вполне ясны. Не подобран коллектив, даже не проведены маркетинговые исследования. — Говоря все это Райли, Брин хотела намекнуть, что не исключена возможность, что его еще пригласят в новое шоу в качестве ведущего. — По планам Эйбела, первый выпуск передачи выйдет в эфир не раньше следующего года. Да и тогда никто не может дать гарантии, что станции ее купят.
— Купят, не волнуйся. Как-никак за «Первой страницей» стоят большие баксы Уинна. Купят, оторвут с руками и проглотят как поп-корн. — Он пристально посмотрел на Брин. — И он, значит, хочет сделать тебя продюсером.
— Одним из многих. Исполнительным продюсером назначен один знаменитый голливудский режиссер.
— Все-таки я не понял, о чем тут можно раздумывать?
— Мне нравится моя нынешняя работа, — уклончиво ответила Брин.
Райли, похоже, не поверил.
— В какой-то захудалой радиопередаче?
— Я не считаю ее захудалой.
— С твоими способностями там делать нечего, с этой работой мог бы справиться любой выпускник колледжа. Ты сама знаешь, что способна на гораздо большее. Кроме того, твое место — на телевидении. Зачем ты водишь Уинна за нос? Хочешь вытянуть из него побольше?
— Нет.
— Тогда я тебя не понимаю.
Брин облизнула губы.
— Мне придется переезжать в Лос-Анджелес. Ты же знаешь, я люблю Сан-Франциско.
— И, уехав, ты расстанешься не только с городом.
Брин теребила в руках кухонное полотенце.
— Да, здесь останутся мои родители.
— И я. — Райли встрепенулся, поднял голову, и их глаза встретились. — Ты собиралась удрать из города, не сообщив мне?
— Нет, я собиралась… — Брин нервно сглотнула. — Я собиралась подать на развод.
Повисшая после ее слов тишина казалась оглушительной. Когда Райли наконец заговорил, его слова звенели как льдинки:
— Так вот почему ты не подавала на развод раньше? Потому что до сих пор не подвернулось достаточно привлекательной работы?
Его обвинение причинило ей боль, но Брин не могла не признать его справедливым. Наверное, с точки зрения Райли все так и выглядит. Брин не винила его за поспешное заключение. Если бы Райли знал, что главным препятствием, мешавшим ей с ходу принять предложение Уинна, был он, Райли! Брин не хватало духу решиться на последний шаг, означающий полный и окончательный разрыв с ним.
Последние семь месяцев она жила без него, но формально оставалась его женой. Они все еще жили в одном городе, носили одну фамилию. Принять предложение Уинна означало бы переехать в Лос-Анджелес и окончательно обрубить все связи с Райли. Это вынудило бы ее покончить с неопределенностью и развестись.
— Клянусь тебе, одно с другим никак не связано.
Райли медленно придвинулся к Брин и всмотрелся в ее лицо, ища ответ на все еще мучивший его вопрос.
— Брин, почему ты от меня ушла? И если уж жить со мной и быть моей женой оказалось так невыносимо, то почему ты сразу не подала на развод, не освободилась от меня окончательно?
Он запрокинул ее голову, обхватил лицо ладонями и подушечками больших пальцев стер с ее щек слезы.
— Почему, Брин?
— Не знаю, — почти простонала Брин. — Без всякой причины. По тысяче причин. У меня в голове все перемешалось.
Райли прижался губами к ее лбу, привлек Брин к себе и закрыл глаза. Было и сладко, и невероятно мучительно держать ее в объятиях, но не обладать ею.
— Ты не просила развода, потому что ты его не хочешь. Ты не больше стремишься избавиться от меня, чем я — от тебя. И, полагаю, работа у Уинна тебя тоже не интересует, иначе ты бы ухватилась за нее двумя руками.
21 
