— Луи? — произнесла египтянка, не слишком довольная его неожиданным появлением. — Что ты здесь делаешь?
Он поклонился, сумев вложить в этот жест вежливости максимум иронии.
— Госпожа Макетатон, господин Кристоф, доброй ночи. Беатрикс Лудэр просила меня встретить вас и сопроводить к месту встречи.
— В чем дело? — не слишком любезно спросил колдун, как всегда, пытаясь сдержать злость, вспыхнувшую при одном упоминании о первой помощнице главы семьи Заклинателей. — Клан даханавар стал сотрудничать с кланом лудэр?
— Только в эту ночь, — с легкой улыбкой ответил Луи, делая вид, что не замечает враждебности некроманта. — Надеюсь, вы не станете возражать? Ваши противники хотели бы обеспечить собственную безопасность на тот случай, если кадаверциан вдруг забудет о перемирии.
— На нашей встрече должен присутствовать ревенант, — ответил Кристоф, — чтобы ни у кого не появилось соблазна применить магию.
— А вот с этим возникли проблемы. — Луи перестал улыбаться и уставился на колдуна пронизывающим, едким взглядом. — Ревенант убит. Его нашли вчера в собственном доме в Кутна-Горе. С перерезанным горлом.
Кадаверциан спокойно выдержал его ледяной, пронизывающий взгляд, зная, что телепат ничего не сможет выудить из его памяти. Но известие о смерти одного из Корвинусов неприятно его удивило.
— Известно, кто это сделал? — спросила Макетатон хмурясь.
— Нет, — ответил тот, переводя пристальный взгляд на египтянку. — Было выдвинуто нелепое предположение об ограблении, но мы-то знаем, что это невозможно. Ни один смертный не сумеет проникнуть на территорию ревенанта. Это был кто-то из нас.
— И я даже могу предположить, кто. — Кристоф посмотрел на спутницу, и та ответила ему таким же взглядом.
Луи неодобрительно покачал головой и недобро усмехнулся:
— Это не лудэр. Во всяком случае, не те двое, с кем я общался сегодня. Я читал их мысли. Но если вы хотите отменить визит, — добавил он, и его улыбка стала уж слишком понимающей, — я сообщу им о вашем решении.
— Мы не будем отменять встречу, — ответил кадаверциан прежде, чем Макетатон успела выразить свое удовольствие от того, что провидение явно против перемирия с врагом.
Египтянка не стала спорить с родственником, посмотрела на телепата с высокомерием дочери фараона и произнесла надменно:
— Если это ловушка, ты ведь понимаешь, что погибнешь первым?
Луи беспечно улыбнулся:
— Конечно. Вряд ли я смогу защититься от боевых заклинаний представителей сразу двух могущественных кланов, если они бросятся друг на друга. Но не волнуйтесь, сударыня, ваши враги не желают кровопролития, так же, как и вы. Могу в этом поклясться. И «Могильной гнили» у них с собой тоже нет.
— А если кровопролитие все-таки начнется? — спросил Кристоф.
— Я обещал сразу же предупредить заклинателей, как только кому-то из вас придет в голову напасть, — серьезно ответил телепат. — И то же самое могу обещать вам.
— Хорошо. Тогда идем, — сказал колдун.
— С нетерпением ожидаю встречи с нашими недругами, — нежнейшим, шелковым голосом произнесла Макетатон, недобро сверкая глазами.
Некоторое время они шагали молча. Дорога вновь пошла под уклон. Улица стала настолько узкой, что казалось, будто дома готовы упереться крышами друг в друга. Кристоф заметил: ни на одной из дверей не было привычных знаков против существ ночного мира, какие часто рисовали пражские жители в последнее время.
— Местные не боятся таких, как мы, — сказал Луи, прочитав мысли кадаверциана. — Здесь слишком много серебра. А, по их мнению, оно отпугивает нежить.
Он остановился у одного из домов. Кристоф узнал его по описанию — серая крыша, рисунок льва между двумя окнами.
Телепат стукнул несколько раз дверным кольцом, наклонил голову, прислушиваясь к ответу, слышимому лишь ему, и кивнул удовлетворенно.
— Все в порядке, — сказал он кадаверцианам, — нас ждут.
Узкая темная лестница вела из крохотной прихожей на второй этаж. Оттуда на верхние ступеньки падал робкий отблеск свечи.
Кристоф, уже несколько минут чувствующий присутствие лудэра, взглянул на Макетатон. Та выглядела равнодушной, надменной и величественной. Ее лицо застыло, став похоже на прекрасную египетскую маску, и только в черных глазах поблескивали грозные зеленые огоньки.
— Беспокоиться не о чем, — тихо сказал Луи и стал подниматься первым.