78 
На ее гладкой поверхности не было ни таблички с фамилией, выведенной золотыми буквами, ни даже надписи «Вход воспрещен».
Имена сотрудников разведки сохранялись в строжайшей тайне. И раз на двери не было указано фамилии Бергстейна, считалось, что ни одной уборщице не удастся разузнать ничего такого, что помогло бы Меркаптану одержать победу в войне против Земли. А поскольку в отделе «Земля» при Службе безопасности правая рука никогда не знала, что творит левая, там полагали, что утечка секретных сведений невозможна.
Невозможна?.. Как бы не так!
Марк постучал в «засекреченную» дверь и вошел.
— А, Марк, — обрадовался Бергстейн. — Вы пришли вовремя. Через две минуты нам надо быть в лаборатории.
— Я не пойду, — возразил Марк.
Бергстейн удивленно посмотрел на него.
Марк протянул ему конверт.
— Я хочу передать это Д. Пожалуйста, поставьте штемпель с указанием времени: пусть шеф знает, что я написал ему до испытания Кэрра.
— Вы не должны этого делать! — воскликнул Бергстейн.
— Мало ли чего я не должен делать… Например, говорить вам, что я написал. Но, как только вы поставите штемпель, я скажу.
Немного поколебавшись, Бергстейн вложил письмо в небольшой аппарат. Через секунду оно выскочило обратно в виде плотного пакета; в левом верхнем углу была поставлена печать, дата и время подачи документа.
— В этом конверте — мой рапорт об отставке, — пояснил Марк. — И не отговаривайте меня. А еще я пишу, что дестабилизатор на Военно-морской верфи был установлен не Кэрром и что ни один из тех семнадцати человек, которых нам приказали проверить, в этом не замешан.
Бергстейн хотел что-то возразить, однако передумал и, улыбнувшись, произнес только:
— Зелен виноград.
— Что вы хотите этим сказать?
— Видите ли, Марк… Я не поручусь за достоверность своих сведений, но… Ходили всякие слухи… Два года назад, когда С. вышел в отставку, вы, говорят, рассчитывали стать вместо него начальником Службы безопасности, не правда ли? Но вас обошел Д., а вы были поставлены во главе отдела контрразведки. Через полгода вас сняли и эту должность получил я… Теперь вы мой подчиненный.
— Ну и что? — мрачно спросил Марк.
— Зелен виноград, — повторил Бергстейн. Марк понял, что разговор окончен, и направился к выходу.
— Обождите минутку, — резко окликнул его Бергстейн. — Пока вы еще служите в контрразведке, и я — ваш начальник.
Он нажал кнопку звонка.
— Вот что, Марк. Сейчас я пошлю ваше письмо Д., а затем мы вместе с вами отправимся в лабораторию. Испытание докажет, что дестабилизатор был установлен Кэрром, после чего Д. непременно вызовет вас к себе… — И тогда вы вряд ли сможете оставаться в разведке. Правда, я совершенно не представляю себе, как будет оформлен ваш уход — отставка или увольнение ввиду непригодности… А теперь пошли в лабораторию!
— Не могу я видеть, как ни в чем не повинного человека мучают на аппарате для дознания!
— Говорю вам раз навсегда, Марк, что Кэрр — диверсант. А сейчас вы дойдете со мной. Это — приказ.
Вошел курьер. Бергстейн вручил ему пакет и велел немедленно передать его Д. Затем он поднялся. Марк, пожав плечами, последовал за начальником.
В лаборатории все было уже приготовлено для допроса. Кэрра усадили на высокое металлическое сиденье, напоминавшее электрический стул. Подле него стояли несколько техников и врач. Марк подумал о том, как нелепо присутствие врача при подобной процедуре, но потом вспомнил, что когда-то врачам полагалось присутствовать и при дуэлях.
Бергстейн кивнул старшему технику. Тот сделал знак одному из своих помощников, который включил рубильник. Кэрр истошно закричал. В помещении слегка запахло паленом: видимо, в аппарате что-то испортилось, но исправлять было уже поздно. Старший техник снова подал знак помощнику, и тот перевел рычаги.
Кэрр больше не кричал. Теперь — по ходу дознания — он мог, вернее, должен был говорить. При этом аппарат не позволял ему ни кричать, ни лгать.
— Это вы установили дестабилизатор на Военно-морской верфи? — начал допрос Бергстейн.
Несмотря на то что Марк был уверен в невиновности испытуемого, он все же думал, что тот ответит: «Да». Но Кэрр твердо заявил: «Нет». Услышав это, Бергстейн пошатнулся, словно от удара.
— Была ли у вас определенная цель, когда вы установили дестабилизатор на Военно-морской верфи? — настаивал Бергстейн.
78 
