Особенно,... 
221 
– Фюрер считает, что если нанести сильный удар, то все там развалится, – ответил Браухич, – и Канарис считает, что это очень вероятное развитие событий.
Вся эта операция займет от двух недель – до месяца. Расчеты показывают реальную возможность полного разгрома всех русских группировок численностью порядка 8 миллионов человека.
– Все это я понимаю, – согласился Гальдер, – но все-таки от всего этого сильно несет авантюрой. Если произойдет какой-нибудь сбой, и кампания вместо пары месяцев затянется, скажем, хотя бы на пять, то наступит зима. Армия не имеет зимнего обмундирования. Бензиновые моторы наших танков, самолетов и грузовиков начнут выходить из строя. В войсках начнутся болезни, обморожения и тому подобное. Я обратил внимание фюрера на это обстоятельство, но он и слушать ничего не хочет. Армии не понадобится зимнее обмундирование, уверяет он, потому что «я не намерен воевать в России до наступления зимы». Все кончится на исходе лета. Хорошо, возразил я, но даже если все и кончится до наступления зимы, то войскам придется нести оккупационную и гарнизонную службу, стоять развернутыми на какой-то демаркационной линии и так далее. Им так или иначе понадобится зимнее обмундирование. Тогда он заорал: «Гальдер! Когда эта проблема возникнет, то я ее решу! Сейчас зимнее обмундирование только понизит боевой дух войск. Солдаты решат, что им придется воевать там до будущего лета!»
– В чем-то он прав, – заметил Браухич. – Если мы сейчас начнем готовить зимнее обмундирование, то наверняка встревожим русских, поскольку незаметно это сделать не удастся.
Затем генералы отправились обедать. Обед прошел, по словам генерала Гальдера, «в подавленном настроении».
Советский народ ждало еще одно исключительно радостное событие.
30 января газеты и радио опубликовали Указ Президиума Верховного Совета о том, что огромный карательный монстр НКВД разбух настолько, что разделился на два самостоятельных Наркомата – Внутренних дел и Государственной безопасности, а товарищ Берия Л. П. получил звание «Генерального Комиссара Государственной Безопасности», что соответствовало званию маршала Советского Союза. При этом как-то незаметно пришло сообщение о назначении товарища Меркулова В. Н. наркомом госбезопасности. И уж совсем ничего не сообщалось о том, что именно 30 января генерал армии Жуков приступил к исполнению своих новых обязанностей начальника Генерального штаба РККА.
Накануне поминовения Владимира Ильича нарком Тимошенко отдал секретный приказ «О зачислении в кадры Красной Армии начальствующего состава запаса, призванного по мобилизации» (№ 023), где говорилось:
«Начальствующий состав запаса, призванный в ряды Красной Армии по мобилизации на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 23 сентября 1939 года и задержанный до особого распоряжения согласно приказу НКО СССР за № 0110 от 3 июня 1940 года… зачислить в кадры… Народный комиссар обороны СССР Маршал Советского Союза С. Тимошенко».
Этим замечательным приказом все офицеры запаса, призванные еще в 1939 году для похода в Польшу и на войну с Финляндией, должны были остаться в армии навсегда. В подавляющем большинстве – до конца жизни.
Просмотрев общие проработки своих предшественников: Егорова, Шапошникова и Мерецкова по операции «Гроза», – Жуков правильно решил, что если на дворе уже стоит февраль, а операция назначена на июль – август, то необходимо разворачивать войска, преобразовывать округа во фронты, формировать фронтовые штабы. То есть браться за дело по-серьезному. Призвать в армию ещё 800 тысяч человек. Обязать промышленность еще более увеличить выпуск всех видов военной техники с учетом ее неизбежного «расхода» на первом этапе войны.
Понятно, что такие вопросы мог решить только Сталин, который, узнав о приезде Жукова из Киева, приказал ему быстро войти в курс дела и доложить.
Жуков входил «в курс дела» в течение недели «по 16 часов в сутки», консультируясь с многоопытным Шапошниковым и его старыми разработчиками: Василевским и Ватутиным.
8 февраля Тимошенко и Жуков направились к Сталину на ближнюю дачу. Вождь пребывал в хорошем настроении. Только что он посмотрел киноотчет об испытаниях реактивного миномета, позднее получившего название «Катюша». Действие «Катюш» оказало на вождя сильное впечатление, поэтому, не успели Тимошенко и Жуков войти, как вождь поинтересовался: знакомы ли они с новыми реактивными минометами.
221 
