– Настрой агрегат и проверь питание!
– Ры-ху, Ху-Га! - рявкнул великан, начиная копаться в переплетении проводов.
– «Ху-Га» - это он так меня называет, - смущенно улыбнулся профессор. - У бедняги язык, небо и гортань изуродованы - не может говорить членораздельно… Впрочем, к его речи быстро приноравливаешься - нужно только чуток тренировки, вот и все!… Сущие пустяки! Хотя вы-то вряд ли успеете, вы же у нас только до завтра… Ну так что, батенька, приступим? Время у нас не казенное!
– Профессор, я, собственно, хотел бы уточнить… нет, я, конечно, в общих чертах знаю, но все-таки… к чему приступим?…
– А вам не объяснили? - искренне удивился профессор. - Ну, батенька, у меня уж, простите, времени нехватка… Вот здесь вот подпишите…
– А что это? - машинально расписался Попов.
– Ваше обещание не предъявлять претензий, если в результате эксперимента вы станете инвалидом или умрете… - рассеянно ответил Гадюкин.
– Что?!!
– Шутка! - хлопнул его по плечу профессор. - Просто ваше согласие на эксперимент. Не волнуйтесь, батенька, все совершенно безопасно. По моим расчетам, вероятность летального исхода составляет всего два процента… ну сами подумайте, что это за число - два процента?…
– Летального исхода?!!
– Опять шутка! - совершенно по-детски захлопал в ладоши Гадюкин. - Простите уж старика, батенька, люблю, знаете ли, этак огорошить кого-нибудь… А вы-то, небось, думаете, раз ученый профессор - так сразу бездушный сухарь, и не улыбнется никогда?… Ладно, теперь серьезно. В объявлении говорилось - перед приездом сутки не спать. Соблюли?
– Конечно… Вон, даже сейчас зеваю… - действительно не удержался от зевка Попов.
– Ничего, ничего, сейчас отоспитесь! - захлопотал профессор, снова выхватывая свой пульт. - Сейчас мы вас устроим поудобнее, сейчас… Пойдемте, батенька, пойдемте…
Гадюкин ловко подхватил Попова под локоток и, не давая ему опомниться, повлек за собой, в соседнюю лабораторию. Там тоже кругом был белый кафель и пахло хлоркой. А еще - стояло три одинаковых агрегата, похожих на хрустальные гробы, густо увитые проводами и шлангами непонятного предназначения.
В двух из них крепко спали люди - у одного на лице играла улыбка, второй морщился и подергивался. К вискам подопытных прилепились крохотные присоски, глаза прикрывали металлические чашечки, но на этом их контакт с машинами заканчивался.
– Позвольте ваш пиджачок, батенька, - любезно предложил профессор. - Давайте, вот сюда, в шкафчик его, никто его не возьмет, не беспокойтесь… Раздевайтесь и ложитесь.
– Профессор, все-таки, что это все такое?… - нетерпеливо спросил Попов.
– Батенька, мне некогда разъяснять каждый пустяк… - рассеянно ответил Гадюкин. - Время дорого… Раздевайтесь и ложитесь.
– Профессор, но я бы хотел…
– Не надо упрямиться, батенька, - дружелюбно подтолкнул его Гадюкин. - А то позову Лелика, он вас силком уложит…
– Профессор!…
– Шутка! - расплылся в счастливой улыбке Гадюкин. - Но все равно - раздевайтесь и ложитесь.
Попов продолжал переминаться с ноги на ногу, подозрительно поглядывая на «хрустальные гробы». Рука так и тянулась к потайному карману. Гадюкин вздохнул, посмотрел на стенные часы, почесал нос и задумчиво сказал:
– Ну ладно, батенька, я вам сейчас вкратце объясню. Это - «Морфей», экспериментальная стационарная биосканирующая установка, считывающая излучение коры головного мозга во время углубленного сна и отображающая визуальный ряд, наблюдаемый объектами.
Попов моргнул, наморщил лоб и неуверенно спросил:
– Чего?
– Это машина, записывающая сны, - сократил определение профессор. - Теперь понятно?
– Сны?… И… и как это все будет?… Я просто лягу…
– …а она выведет ваш сон вот на этот вот экранчик, - ткнул в крохотное окошечко профессор. - Вы батенька, уснете, как только я прикреплю контакты, и будете спокойно почивать ровно двенадцать часов. Мы вас погрузим в особо глубокий сон, и все двенадцать часов вам будет сниться одно и то же сновидение… Так проще. А потом проснетесь, получите свои две тысячи и пойдете домой. Само собой, подписка о неразглашении - мы тут, батенька, все-таки не жвачку с карбонитом испытываем… Раздевайтесь и ложитесь.
– А эти двое?…
– Да, тоже подопытные, - кивнул Гадюкин. - Вот этот - уже десятый час, его мы скоро будим. Этот пока только четыре часа, ему еще долго. Хотите посмотреть, что им снится?