Особенно,... 
124 
– Это не высший уровень, но не намного меньше, – поморщился Креол, бросив один-единственный взгляд на одержимого. – Думаю, шестой. М-да, придется повозиться…
Эти пять лет не прошли для юноши даром. Сейчас он почти ничем не напоминал человеческое существо. Во-первых, ужасно грязный и смердящий. Вся одежда – браслет на правом запястье да изодранная подошва на левой ноге. Вторую он, похоже, съел. Кожа покрыта толстой коркой из засохшей пищи и собственной рвоты, лицо позеленело и покрылось плесенью, волосы висят спутанными комками. В глазах ничего, кроме мутного безумия. Дофин что-то дико кричал, постоянно бросался на стены и царапал изрядно отросшими ногтями пол. Иногда он начинал визгливо хохотать.
– Открыть, – коротко приказал Креол, доставая цепь и Ага Масс Ссарату.
Лакеи молча достали два ключа и одновременно повернули их в замках. Болты сами собой повернулись в пазах, и дверь отъехала в сторону.
– Хватай его, паладин! – рявкнул Креол, пропуская паладина вперед.
Лод Гвэйдеон одним прыжком метнулся в комнату и сдавил не успевшего среагировать дофина в железных объятиях. Тот заорал и попытался вырваться, но маским, вселившийся в него, не давал человеку никаких особых способностей – только дикую злобу и безумие.
– Ученица! – Креол сунул ей в руки Ага Масс Ссарату. – Бери и держи у него над головой!
Ванесса смело подошла к истошно вопящему и вырывающемуся безумцу и подняла пылающую чашу так, чтобы та оказалась точно над его затылком.
– Не так! Переверни! Не бойся, не выльется!
То, что горело в чаше, действительно не вылилось. Но зато оно охватило макушку дофина, словно голубоватый нимб. Дофин завизжал от боли, его глаза начали закатываться, внутри что-то забулькало.
– Крепче держи! – закричал Креол лоду Гвэйдеону. – Опусти руки пониже – мне нужно горло!
Паладин послушно сдвинул хватку, а Креол резко хлестнул цепью по шее дофина и повязал ее наподобие шарфа, по-прежнему крепко держась обеими руками за концы. Теперь одержимый уже не кричал – он плотно сжал рот и стал делать глотательные движения.
– Раб, держи его язык! – закричал маг. – Не дай откусить!
Хубаксис воткнул коготь под подбородок дофина, полыхнул пламенем и, когда тот на миг раскрыл рот, схватил посиневший язык обеими руками, упираясь крыльями в зубы.
– Держу, хозяин! – отрапортовал он.
– Держать! Не отпускать! – прогремел маг, все туже затягивая цепь. – Паладин, не дай освободить руки! Ученица, ни на микрон не сдвигай Ага Масс Ссарату! Мне нужно хотя бы две минуты!
– Повинуюсь, святой Креол, – глухо прозвучало из-за надвинутого забрала паладина.
Ванесса только закусила губу, стараясь, чтобы руки не дрожали. А сделать это было не так-то легко – от безумного дофина нестерпимо воняло, и он беспрерывно дергался. Хубаксис вцепился в его язык как утопающий в веревку, и поминутно дышал огнем, чтобы одержимый не сомкнул челюсти. А он пытался! Маским внутри него догадался, что на сей раз угроза серьезна, и изо всех сил старался убить свое вместилище.
– Никому не двигаться! – потребовал Креол еще раз и начал читать заклинание. По магической цепи поползли искры, из горла дофина потекла зеленоватая слизь, а глаза еще больше помутнели.
- Кипи! Кипи! Гори! Гори!
- Утук Хул Та Ардата!
- Кто ты, чей сын?
- Кто ты, чья дщерь?
- Какое колдовство, какое заклятие принес ты сюда?
- Да вызволит меня Энки, Владыка Кудесников!
- Да вызволит Ашарилуду, Сын Энки!
- Да низведут они твои злые заклятия!
- Я связываю тебя!
- Я сковываю тебя!
- Я отдаю тебя Гирре, Владыке Огня,
- Что Опаляет, Жжет, Оковывает!
- Да дарует Вечноопаляющий Гирра силу моим рукам!
- Да дарует Владыка Огня Гибил силу моим чарам!
- Безумный демон Хаоса!
- Да вызволит меня Гирра!
- Азаг-Тот Ардата! Йа Мардук! Йа Мардук!
- Иа Асаллухи!
- Не открывай более своего рта в заклятиях против меня!
- Я отдаю твой Образ Пламени Гибила!
- Гори, Безумный Бес! Кипи, Безумный Бес!
- Да развяжет Пламя Гирры твои узлы!
- Да развяжет Огонь Гибил твой шнур!
- Да охватит Закон Пламени твое горло!
- Да отомстит Закон Пламени за меня!
- Это не я, но Мардук, Сын Энки, Властелин Чародеев, приказывает тебе!
- Каккамму! Канпа!
Цепь, охватывающая горло дофина, превратилась, в сплошной язык пламени. Однако жара не ощущалось. Одержимый забился в таких бешеных судорогах, что даже могучие руки паладина дали слабину. А огонь, исходящий из Ага Масс Ссарату и обволакивающий макушку безумца, на какое-то мгновение усилился так, что глазам стало больно, а потом втянулся обратно в чашу. Одновременно с этим прямо из ниоткуда раздался дикий, скрежещущий вопль.
124 
