— Не знаю. В местах не столь отдаленных мы не смотрели Эйч-би-оу.
Сесил пожалел о том, что заговорил на эту тему.
— Там показывали сюжет об этом изнасиловании и так сказали.
— Ну, они не правы. Я засуну хрен в любую дырку, которую только смогу отыскать, и даже не подумаю о контроле над собой.
— Это отвратительно! — подала голос Конни, Карл бросил взгляд на заднее сиденье:
— С тобой разве разговаривают? Нет. По-моему, никто к тебе не обращался.
— Конни, пожалуйста! — пытаясь предотвратить ссору, сказал Сесил. — Не мешай. Мы с Карлом разговариваем.
— Я что, человек-невидимка? — раздраженно спросила она.
— Нет, просто… Она прервала его:
— Пока я здесь, я буду высказывать свое мнение.
— О чем ты только думал, Сесил?
Хотя эта перепалка разбудила Майрона, привела в еще большее раздражение Конни и испугала Сесила так, что он чуть не съехал с дороги, Сесил был даже рад, что Карл наконец взорвался. Больше не надо этого бояться. Теперь атмосфера начнет наконец очищаться. Тем не менее ему не особенно нравился тон, которым разговаривал с ним Карл.
— Что же я такого сделал?
— Что же я такого сделал? — передразнил его Карл. — Хотел бы я знать, когда в твою тупую башку пришла мысль привлечь ее к этому делу.
— А почему ты меня не спросишь? — сказала Конни.
— Потому что я спрашиваю своего брата.
— Я могу говорить сама за себя!
— Заткнись! — в один голос гаркнули братья. Окончательно проснувшись, Майрон принялся ковырять в правой ноздре.
— Я встретил Конни в банке, — начал Сесил. — Ты ведь знаешь, что по пятницам я ходил туда снимать деньги со счета. Мы стали разговаривать. Каждую пятницу я там с ней виделся. А потом она появилась в гараже и попросила меня починить ее машину. То одно, то другое, и мы начали встречаться.
— Мне плевать на твою личную жизнь, — презрительно произнес Карл. — Я хочу знать, зачем ты втравил в наше дело эту чертову бабу. Ты что, спятил? Мне это не нравится. Совсем не нравится. Ни капельки.
Когда у Карла вот так блестят глаза, когда он произносит несколько фраз подряд, практически не разжимая губ, надо действовать быстро. Нервничая, Сесил сказал:
— Конни говорила насчет того, как она ненавидит банк и своих коллег. Эти снобы все время подлизываются к боссам. Она мечтала отплатить им за то, что они обращались с ней как с грязью. И однажды ночью меня осенило.
— Видение снизошло, что ли? — саркастически спросил Карл.
— Можно сказать и так, — игнорируя его иронию, ответил Сесил. — Я начал ее дразнить, говоря что-то вроде: «Давай ограбим этот банк. Так ты им отомстишь». Ну и все в том же духе. Потом я уже не шутил, и она, зная это, согласилась: «Да, мы должны это сделать». Доволен?
Карл снова злобно посмотрел на Конни и произнес, обращаясь к Сесилу:
— Ты слепой дурак. Она тебя околпачила. Вот что случилось. Она трахалась с тобой, чтобы ты ее взял.
— Уж поверь мне, Карл! — раздраженно отозвался Сесил. — Это не так. Она очень помогла. Ты думаешь, все прошло бы столь гладко, если бы не Конни? Она знала все изнутри, а нам это и было нужно. Ты сам видел, как она убила того копа.
— И это натравило на нас погоню.
— Это спасло твою шкуру! — с заднего сиденья крикнула Конни. — Он целился в тебя, ничтожество. Кроме того, не я виновата в том, что за нами погоня. Ты сам первый пролил кровь, когда убил того байкера. И этот жующий сопли придурок тоже убил.
Карл искоса посмотрел на Сесила.
— Кажется, братец, единственный, кто никого не убил, — это ты. Вот так и уходят от ответственности, верно?
Сесил нажал на тормоза, и машина остановилась прямо посередине дороги. Это, правда, не представляло никакой опасности. По этой полосе щебенки, вьющейся среди густых сосновых лесов, никто не ездил. Дорога едва ли имела название или номер и наверняка не значилась на какой-либо карте. Как шутил Сесил, приготовленное им убежище спрятано в такой чащобе, что туда едва проникает солнечный свет.
Теперь ему было не до шуток. Остановив машину, оскорбленный Сесил потребовал у Карла объяснений.
— Я имею в виду, что каждый раз, когда у нас что-то не ладится, мне приходится стрелять, чтобы поправить дело, — презрительно бросил Карл и снова повернулся к Конни: — Донжуан когда-нибудь рассказывал тебе, как он обделался в Аркадельфии?
— У меня случилась осечка! — высоким, тонким голосом воскликнул Сесил.
— Это ты мне так говорил, а давая показания на суде, признался, что, когда тот тип пришел тебя брать, ты не смог нажать на спусковой крючок.