Последние отзывы

  147  

— Веселая у вас жизнь, будем думать, — хмыкнул маршал Хобокен.

Ванесса сердито покосилась на седоусого эйнхерия. Этот уже минут пятнадцать сидит в уголке перед зеркалом, деловито работая иглой и нитками. Пришивает себе голову. Получается довольно неряшливо — все-таки это не та вещь, которую удобно делать самостоятельно. Но маршал настоял, что позаботится о себе сам.

— Точно срастется? — с легким беспокойством переспросил он. — Безголовый маршал — это ж просто серым на смех, прости Единый…

— Да, дней через десять, — терпеливо повторил Креол. — Тогда и снимем швы.

— Ну и то ладно, — придирчиво уставился в зеркало Хобокен. — Вообще, должен сказать, в целом сражение прошло очень неплохо. Вражеский командующий отрубил мне голову, но в остальном все очень неплохо.

Креол что-то невнятно промычал, капая Ванессе в глазницу прозрачную жидкость и нацеливаясь ритуальным ножом. Та тоже недовольно замычала — похоже, анестезию дадут только местную. Зная Креола, можно не сомневаться — больно не будет. Но все равно как-то это…

Челюсти плотно сжались. Боли и в самом деле нет, но есть довольно жуткое и неприятное ощущение. Слышится ощутимый хруст, глазное яблоко скрипит подобно сдавливаемому комку снега.

Интересно, каково это — увидеть собственный глаз отдельно от тела?…

— Ничего особенного, — мрачно произнесла Ванесса минутой спустя. — И эта гадость была кусочком меня?…

— Да, — коротко ответил Креол, щелчком пальцев сбрасывая глазное яблоко на пол.

Там что-то зашуршало, заворочалось. Вон беспокойно покосилась вниз и завопила:

— Флаффи, пошел вон!!! Не смей это есть, придушу!!!

Толстый сиамский кот фыркнул, меряя хозяйку презрительным взглядом, и отвернулся. Он вовсе и не собирался есть всякую дрянь — не так воспитан. Наоборот, охранял — чтобы никто другой не покусился.

— Приступаем к трансплантации, — задумчиво произнес маг, перебирая глаза, принесенные Хубаксисом. — Ученица, тебе какой больше нравится?

— Не знаю, они все одинаковые. Только пусть будет женский… ты ведь можешь отличить?…

— Могу, конечно, — медленно кивнул Креол, разглядывая ауры.

Он задумался. Как сказать этой проблемной ученице, что женских глаз здесь нет? Откуда им взяться-то? Из женщин на поле битвы были только серые колдуньи, а у них глаза карими не бывают. Хотя может и бывают… но очень редко. У них даже зрачки очень светлые, почти белые.

— Ты не думай, что я капризничаю, но ходить с мужским глазом — это как-то дико, — рассуждала Ванесса. — С женским еще ладно, а вот если он будет мужским… ну я себя просто монстром Франкенштейна чувствовать буду, понимаешь?…

— Понимаю, — кивнул Креол, выбирая самый качественный глаз. — Вот этот — женский.

— Точно?

— Точно. Я никогда не лгу.

Ванесса затаенно улыбнулась. Когда-то она тоже так считала, но постепенно начала соображать, что лгать-то Креол может и не лжет, но зато частенько… приукрашивает действительность. Одни неприятные воспоминания попросту вычеркивает из памяти, делая вид, что их никогда и не было. Другие чуточку корректирует — сам себя убеждает, что все было не так, а совсем иначе.

Шамшуддин уже успел поведать на эту тему немало интересного…

Креол строил Вавилонскую башню? Да, это правда — копал там ямы и подносил кирпичи.

Креол никогда не работал стражником? Да, это правда — добровольно никогда не работал.

Креол может вызвать любого демона на свете? Да, это правда — любого, который согласится прийти.

Креол не является колдуном? Да, это правда — и он убьет любого, кто вздумает сомневаться.

Ну, почти любого…

А вспомнить тот бред, который он ей затирал после применения Дланей Инанны и Энлиля! Оба раза нес пургу насчет того, что маг, решающий сложную глобальную проблему, получает ценный опыт, возрастает в силе и все такое. Ванесса — наивная китайская девушка! — ему даже поверила, закрыв глаза на очевидную нелепость такого рассуждения.

А вот Шамшуддин, когда узнал, долго ржал, а потом рассказал, что это всего лишь теория. Теория, давным-давно кем-то высосанная из пальца, но ни разу не получавшая сколько-нибудь ощутимого подтверждения. Однако Креол в нее вроде бы верит… или даже не верит по-настоящему, а попросту использует в качестве самооправдания. Трудно сказать определенно.

Все-таки бывший Верховный Маг чрезвычайно самолюбив — где-то глубоко внутри него сидит капелька альтруизма, но он ее безжалостно душит. Вообще отказывается признавать ее существование.

  147