Если говорить о месте преступления, то оно было практически стерильно, если не считать пятен крови на ковре в гостиной.
— Детектив?
Смайлоу, задумчиво разглядывавший пятна крови, поднял голову.
На пороге стоял полицейский и большим пальцем указывал в коридор:
— Она хочет войти во что бы то ни стало.
— Она?
— Я. — Женщина отодвинула в сторону полицейского, словно это была надувная игрушка, сняла желтую ленту с проема и вошла внутрь. Быстрые темные глаза обежали комнату. Когда она увидела пятна крови, то разочарованно вздохнула. — Мэдисон уже увез тело? Вот черт! — с отвращением констатировала она.
Смайлоу посмотрел на свои наручные часы и сказал:
— Поздравляю, Стефи. Ты побила личный рекорд скорости.
Глава 3
— Я подумал, что вы ждете мужа и детей.
— Когда?
— Когда вы вошли в павильон.
Женщина не попалась на удочку Хэммонда, а лишь продолжала облизывать свое мороженое. Только когда деревянная палочка стала совсем чистой, она произнесла:
— Это вы таким образом пытаетесь выяснить, не замужем ли я? Он придал лицу сокрушенное выражение.
— А мне-то казалось, что я такой хитрый.
— Спасибо за шоколадное мороженое с орехами.
— А вы таким образом не отвечаете на вопрос? Они, смеясь, подошли к деревянным ступенькам, ведущим к пирсу. Он возвышался примерно фута на три над водой. Вода медленно шлепала о столбы внизу под изъеденными непогодой досками. Деревянные скамьи обрамляли пирс по периметру, их спинки служили перилами. Хэммонд повел женщину к одной из скамеек.
На каждом углу стоял фонарь, но лампочки светили неярко и не мешали. Между ними были натянуты гирлянды, такие же, как в павильоне для танцев. Они украшали пейзаж, придавая старому пирсу романтический вид.
Дул мягкий бриз, но его было достаточно, чтобы отогнать москитов. Внизу, в тине у берега, квакали лягушки. На ветвях дубов, с которых свисали ленты испанского мха, распевали цикады.
— Хорошо здесь, — заметил Хэммонд.
— Гм. Странно, что это место никого не привлекло, — Я зарезервировал его только для нас двоих.
Женщина рассмеялась. Последние пару часов они много смеялись, пробуя, не обращая внимания на калории, то, что готовили в палатках, бесцельно переходя от одного продавца к другому. Они полюбовались домашним компотом из персиков и отборной фасолью, поучились обращаться с новинками техники и посидели на мягких сиденьях новых тракторов. Хэммонд выиграл маленького плюшевого мишку, бросая бейсбольный мяч, и подарил ей. А она наотрез отказалась примерить парик, хотя продавщица очень уговаривала ее.
Они прокатились на “чертовом колесе”. Когда их кабина остановилась на самом верху и начала раскачиваться, у Хэммонда закружилась голова. Это был один из самых беззаботных моментов в его жизни с…
Он просто не мог вспомнить более беззаботного момента.
Казалось, все нити, крепко привязывающие его к земле — люди, работа, обязанности, — вдруг оборвались. Несколько секунд Хэммонд Кросс свободно парил над землей. Он мог ни о чем не думать, и у него было так легко на душе, как никогда еще не бывало. Он мог радоваться обществу женщины, с которой встретился всего пару часов назад.
Хэммонд вдруг резко обернулся к ней и спросил:
— Так вы замужем?
Она рассмеялась и покачала головой:
— Это уж слишком для хитрости.
— Хитрость — это не для меня.
— Нет. Я не замужем. А вы женаты?
— Нет. Уф, я рад, что мы это выяснили.
Женщина подняла голову и с улыбкой посмотрела на него.
И они больше не улыбались, а только долго смотрели друг на друга. Внешне это были спокойные, тихие минуты, но внутри у них бушевали эмоции.
Для Хэммонда эта минута представлялась одним из тех редких моментов, когда нужно было ловить удачу.
Как можно описать миг, когда вдруг все концы сходятся? Как описать это внезапное прозрение, когда человек вдруг осознает, что его жизнь только начинается, что все, что случилось с ним в прошлом, не может сравниться с настоящим и что больше никогда его жизнь не будет прежней? Уклончивые ответы на вопросы перестали иметь значение, и Хэммонд понял, что именно здесь и именно сейчас он должен узнать правду. В эту самую секунду.
Хэммонд все еще пребывал на самом верху “чертова колеса” и не желал спускаться вниз.
Они заговорили одновременно:
— Вы не потанцуете со мной еще раз?
— Мне в самом деле уже давно пора идти. И эти реплики они произнесли хором, но Хэммонд все-таки взял верх: