Слава богу, пока никак не связали его появление в городе с машиной. Но теперь в любую минуту кто-то сделает это. Кто-то вспомнит, что видел его за рулем этой машины. Кто-то заподозрит, так как он не бросился вместе с остальными из ресторана, чтобы пополнить толпу, крушившую машину.
Пока он был в безопасности. Но сколько времени это продлится, он не знал.
Как же быть?
Он задумался.
Взять напрокат машину и продолжить путь?
Он не знал, как это лучше сделать…
Но во всех случаях одно было неотложным и требовало немедленных действий.
Следовало разыскать волчок.
Он остался в машине и теперь за ним надо было вернуться.
Но стоило ли рисковать?
Виккерс не видел в таком риске особого смысла. Более того, это граничило с безумием. Но он знал, что должен попытаться.
А ведь Крофорд советовал ему не пользоваться машиной. Но тогда он не принял записку в расчет, и теперь оставалось только раскаиваться в этом. Вопреки здравому смыслу он оказался неправ. В данном случае логика подвела его, а его инстинкт, его предчувствие, его интуиция, как бы это ни называлось, подсказывали верный путь.
Он вспомнил собственные размышления о возможностях человеческого мозга, о его способности предвидения, которая порой куда сильнее логики и разума. Может быть, это одна из странных особенностей мутантов?
И, может, именно это чувство, противоречащее логике и разуму, гнало его на поиски волчка.
29
Движение было перекрыто, вдоль улицы стояли поли цейские, хотя нужда в их присутствии уже отпала- толпа успокоилась. Изуродованная, разбитая машина лежала колесами кверху, словно дохлая корова на кукурузном поле. Выбитые стекла скрипели под ногами любопытствующих зевак.
Виккерс смешался с толпой и пробился к машине. Перед няя дверца была сорвана и валялась на мостовой. Почти никаких надежд найти волчок. А если волчок и здесь, то как им завладеть? Может, встав на колени, сделать вид, что интересуется щитком управления?
Он несколько раз с нарочито равнодушным видом обошел машину, обмениваясь замечаниями с зеваками. Он кружил до тех пор, пока не подобрался к дверце. Тогда он нагнулся и заглянул внутрь, но волчка в машине не было. Он сидел на корточках, вытянув шею и рассуждая о щитке управления и коробке передач, а сам высматривал злополучную игрушку.
Волчок исчез.
Виккерс встал и вновь смешался с толпой, оглядывая мостовую- волчок мог выпасть из машины и откатиться в сторону. Он осмотрел водостоки по обеим сторонам улицы, мостовую- волчок как провалился.
Итак, волчок исчез раньше, чем он успел проверить его удивительные свойства.
Дважды побывал он в сказочной стране- первый раз ребенком, а второй раз юношей, гуляя по заветной долине с девушкой по имени Кэтлин Престон. Вероятно, эта долина могла быть и совсем другой сказочной страной. А потом, когда он снова захотел встретиться с Кэтлин, ему сказали, что она уехала, и он повернулся спиной к двери и неверными шагами пересек террасу.
«Минуточку, - сказал он себе, - а действительно ли я повернулся спиной к двери и неверными шагами пересек террасу?»
Он напряг память и вспомнил тихий голос человека, который сказал, что Кэтлин уехала, а потом добавил:
– Зайди, малыш. Я хочу кое-что показать тебе.
Он вошел в громадный вестибюль с густыми тенями по углам, с картинами по стенам и величественной лестницей, ведущей наверх. Затем кто-то разговаривал с ним.
Что сказал тот человек?
Или что-то произошло?
Как случилось, что этот момент, о котором он должен был помнить всегда, всплыл после стольких лет забвения, как и воспоминание о его детской встрече со сказочной страной?
И так ли все было на самом деле?
«Об этом, - признался он себе, - я судить не могу».
Он повернулся и двинулся вниз по улице мимо полицейского, который, играя дубинкой, с улыбкой поглядывал на толпу.
На пустыре играли дети. Когда-то и он так же самозаб венно играл, наслаждаясь теплыми лучами солнца и ощущая, как по телу пробегают волны счастья. Не существовало понятия времени- всякая цель ставилась на несколько минут, редко на час. Каждый день был вечностью и жизни не было конца…
В стороне какой-то малыш возился со своей игрушкой. Вдруг он подбросил ее кверху и снова поймал, холодея от счастья. Солнце расцветило предмет и у Виккерса перехватило дыхание.