57 
Ваня предложил:
– Могу тебя проводить до твоего дома или до своей постели.
– Вези уж к себе, ботаник.
Иван, как уже говорилось, не умел ухаживать за девушками: говорить комплименты, смотреть с хитрым прищуром восхищения, дела бросать ради свиданий и занимать голову размышлениями – каким бы милым подарком порадовать подругу. Но Ваня не страдал от этого неумения. Он, например, на коньках не катался. И осваивать фигурное катание не желал. Непривыкшему к марафону галантного окучивания дамы, Ване казалось нормальным и удобным, когда девушка проявляет инициативу, не ломается и скоро соглашается на близость. С точки зрения Вани, это нисколько не умаляло достоинства партнерши.
Одно дело знать, что в мире, кроме Нины, существуют другие девушки. Другое дело – познать на практике. Катрин была несравненна. Хотя сравнивать ни с кем, за исключением Нины, и не приходилось. Но чтобы понять сладость фрукта, необязательно перепробовать сотню разновидностей. Первая ночь в бражном угаре оставила у Вани воспоминание собственной небывалой мужской мощи. И Катрин утром подтвердила:
– Ванька! Тебе не теоретическим математиком работать, а чистым биологом, по осеменению. Ну, затачиваешь! Зверь!
Грубоватость Катрин, простонародная похвала оказала на Ваню сильнейшее действие. И бросила свет и тепло на все последующие их свидания, во время которых Катя открывалась новыми сторонами. Ни одна черточка ее характера, реакции не фальшивили, не таили второго смысла или двойного дна. Все было ясно, прямо и честно. Ваня впервые прочувствовал, как женское восхищение дарит взрыв энергии. Я действительно – супер! Мыслей, гипотез – только успевай обрабатывать. И нет томления плоти, мешающего сосредоточиться на научной проблеме.
Пусть Катрин не умна, плохо образованна, не начитанна. Но ведь мудра! Непостижимой природной смекалкой обладает. Пусть не красавица, пусть похожа на юркую мартышку. Но сколько энергии благодатной в этом живчике! Генератор его, Ваниного, вдохновения.
И теперь все рухнуло. У него зубная боль от проявленного благородства. Катрин взовьется от справедливого, то есть абсолютно несправедливого, унижения.
Со свойственным всем мужчинам-неловеласам страхом Ваня ждал от разговора с Катрин неприятных слов, слез, упреков и обвинений – пошлой сцены, в которой ему предназначена роль коварного обольстителя. Он таким не был. Он поступил достойно. Однако в уравнениях, которые подбрасывает жизнь, положительные и отрицательные значения имеют свойство меняться. То, что благородно по отношению к Нине, подло по отношению к Катрин. И наоборот. Скорей бы все это закончилось! Оставьте его в покое! Дайте заниматься любимым делом. Чего ко мне привязались?
Быстрее покончить с неприятной ситуацией – для Вани было главным. Не его пылкое чувство к Катрин, не угасающее к Нине, а именно желание спокойствия душевного главенствовало.
Он был потрясен. Катрин сцен не закатывала! Выслушала его спокойно. Еще одно свидетельство ее поразительного душевного величия. Только спросила, чем вызвано скоропалительное решение. Ваня не знал, Нинина беременность тайна или достояние общественности? Да и признание: женюсь, потому что моя подруга на сносях от другого – выглядело по меньшей мере идиотски. Отделался неопределенным – «так получилось».
Катрин не допытывалась. Даже пошутила, мол, рассчитывала поесть, а теперь ужин, наверное, отменяется.
Вовсе не отменяется! – облегченно переведя дух, воскликнул Ваня.
И они хорошо посидели в пиццерии, выпили любимого Ваней пива, болтали на посторонние темы. Он впервые проводил Катрин до ее дома в Печатниках. Долго, до изнеможения, целовались в ее подъезде. Многолетний, концентрированный запах кошек и нечистот нисколько не мешал.
– Не представляю, как буду жить без тебя! – вырвалось у Вани.
– А еще не вечер, – восстанавливая дыхание, Катрин дунула, прогоняя челку со лба. – Пока!
Она убедилась, что Ваня от нее без ума, что его решение жениться на Нине продиктовано не разочарованием в ней, в Катрин. Значит, можно сражаться. Именно это слово – «сражаться» – произнесла Ванина мама. Тот звонок не просто поддержал Катю, он ее спас. Как спасают тонущего в проруби человека или сгорающего заживо в пылающем доме. За такие поступки остаются благодарны всю жизнь. Нина Сергеевна могла быть уверена – в Катином лице получит невестку, которая кожу с себя снимет и отдаст свекрови.
57 
