16 
Власов отдал девуленьке досье и, ткнув пальцем в этот карандашный вопрос, продиктовал номер Кондратьева. Ну а к кому еще обращаться в экстренных-то случаях, как не к начальнику областного МЧС?
Таблетку не взял и ушел спать.
Воду, про которую сейчас спросила Елена Ивановна, — холодную, без газа, с долькой лимона — в большом стакане ему доставляли в номер по умолчанию вечером. Он и не замечал уже, принимая как должное, делал пару глотков, ставил в холодильник, а выпивал утром, как только просыпался.
Нет, все-таки сервис высокого уровня и достойное внимание к постояльцам, пусть даже в рамках «Любой каприз за ваши большие деньги», — это вещь!
— Воду, — подтвердил ожидания администратора Власов, — а кто сегодня из поваров?
— Константин Михайлович, — улыбнулась Елена Ивановна в ту же обойму известных пристрастий любимого постояльца.
Поздние сумерки притушили, размазали четкие контуры деревьев, от реки тянуло легким освежающим ветерком, даже не ветерком, а движением воздуха, снимающего раскаленность дневного жара. Вдалеке по набережной прогуливались люди. Сюда, на балкон, где за столиком расположился Власов, доносились музыка, смех, гул большого города, успокаивая своей обыденностью, постоянством незримого присутствия.
Войдя в номер, он сразу прошел на балкон, сел в большое удобное плетеное кресло и понял, что именно этого момента подсознательно ждал, отъезжая от больницы. И заказ, который доставил в номер официант, попросил сервировать здесь, на балконе, на удобном небольшом столике.
Выпив первую рюмку ледяной, тягучей водки, опустившейся внутрь, как подарок Божий, закусив настоящим соленым бочковым хрустящим огурчиком, Власов пожалел, что не курит. И ругнулся:
— Да какого хрена!
Делать какие бы то ни было движения не хотелось, да и не моглось уже, если честно, поэтому он взял сотовый и позвонил администратору напрямую:
— Елена Ивановна, у меня просьба. Мне нужна пачка сигарет. — Он назвал марку и добавил: — Да, и еще: пусть откроют номер вашим ключом.
— Конечно, Игорь Николаевич!
Она пришла сама, выказав особую уважуху, и принесла ему на балкон не только сигареты, но и зажигалку с пепельницей, помялась, хотела, видимо, что-то спросить, но, присмотревшись к выражению его лица, передумала, пожелала приятного отдыха и ушла.
Хорошо, что не спросила, мог бы сейчас послать влегкую!
Власов поел ушицы, тройной, настоящей, густой, пока совсем не остыла, и под ушицу выпил вторую рюмку, прочувствовал момент божьего протекания и закурил.
Тогда он тоже что-то ел с большим удовольствием и почтением к еде. Тогда, когда увидел Дарью Васнецову во второй раз.
Выдался очень теплый, почти жаркий, весенний день. Промотавшись полдня по Москве, проведя две продуктивные деловые встречи, решив положительно с чиновниками давно зависший вопрос, Игорь собрался пообедать в одном из ресторанов Макса, о чем и сообщил другу-ресторатору по телефону.
— Ты давай располагайся, обедай, позвоню, чтобы тебя облобызали. А я чуть позже подъеду, — отозвался на призыв встретиться Скоков.
Столик Власов выбрал на открытой веранде, собственно, и приехал именно в этот ресторан, чтобы посидеть на воздухе, подальше от центра и суеты Москвы.
Веранда выходила на небольшой участок, обнесенный забором, вдоль которого высадили деревья, создававшие ощущение уютной загородности. По распоряжению Макса участок засеяли травой, проложили дорожки, оснастили освещением грамотным и установили три легкие беседки с отдельными столиками, рассчитанные на небольшие компании. Получилось весьма симпатично, забор и деревья как бы дробили, отсекали навязчивый шум города.
Власов прямиком направлялся через зал на веранду, но метрдотель поспешил предостеречь от такого выбора:
— Игорь Николаевич, там у нас в беседках сегодня отмечают детский день рождения. Дети, шум, гам, и у них большая развлекательная программа с играми и всякими соревнованиями.
Власов приостановил движение, прикинул, насколько монтируется его настроение с детским весельем, и решил — ничего, терпит, если начнет раздражаться, переберется в зал.
Поначалу Игорь сосредоточился исключительно на обеде, поняв, что проголодался, и особо не обращал внимания на детский корпоратив. Но, утолив первый, самый неприятный голод, перейдя к безалкогольному окончанию обеда, расслабил тело, откинувшись на спинку стула, положил руку на перила балюстрады и обратил свой взор на лужайку.
16 
