Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
116 
Пожалуй, это может занять несколько больше времени, чем предполагалось.
Паладины, эйнхерии и плонетцы бросились в бой сразу же, без раздумий. А вот колдуны Серой Земли колебались — причем часть из них бесследно исчезла, едва Нъярлатхотеп показался над Промонцери Царука. Одни — из банальной трусости, другие — из религиозного трепета перед Древними, третьи — из нежелания помогать новому Совету Двенадцати. Но даже и те, что остались здесь, не очень спешили лезть в драку — слишком еще хорошо они помнили кошмарные Врата, слишком еще силен в них был страх перед Лэнгом и его демонами.
— А ну—тка, ваше колдунство, вдарьте нам музычку! — приказал Хобокен Лиорену Барду, видя, что разноцветные плащи молча переминаются с ноги на ногу.
Седовласый колдун спокойно кивнул и поднял руки, вздымая в воздух две преогромные медные гитары и добрый десяток колдовских пилук. Они заиграли сами собой — заиграли бравурный гимн, буквально источающий патриотический гнев, зовущий идти вперед, в атаку на проклятого захватчика. Лиорен Бард хлопнул себя по горлу, активируя Голос Великана, и громогласно запел, потрясая кулаком:
- Серая Земля, кровавая заря,
- Яростный десант, сердец литая твердь,
- Серая Земля, геройская земля,
- Братство презиравших смерть!
- Серая Земля, здесь честь и кровь моя,
- Здесь мы не могли, не смели отступать,
- Серая Земля, священная земля,
- Ты моя вторая мать!
- Серая Земля, товарищи, друзья,
- Вновь стучит в сердцах тот яростный прибой,
- Серая Земля, великая земля,
- Вечный путь из боя в бой!
Слова гимна Серой Земли что-то пробудили в слышащих их колдунах. Монгор Вулкан и Рютаро Айсберг, Асанте Шторм и Делиль Ураган первыми шагнули вперед — шагнули молча, ни на кого не глядя. Стыдясь прежнего колебания, за ними последовали десятки и сотни других колдунов — один за другим они вставали и спинами паладинов и эйнхериев, прикрывая их заклятиями, швыряя бесчисленные вспышки в извивающиеся щупальца.
— Зажигаем!!! — зловеще хохотнул Монгор, применяя свое коронное заклятие — Проснувшийся Вулкан. Нъярлатхотеп болезненно взревел — прямо под его брюхом изверглась настоящая бездна магмы, непереносимого бурлящего жара, всерьез обжегшего даже архидемона.
— Водоме—о—о—о—от!!! — вскричал Асанте, иссекая чудовищную тушу спрессованными водяными струями. Две тончайшие нити чистейшей морской воды резали сизую плоть на куски, полосовали ее ломтями со страшной скоростью.
Высоко в небе с гудением пронеслась человекоподобная фигура, отлитая из зачарованной стали. Руорк Машинист с клокочущим смехом разглядывал Нъярлатхотепа из заоблачной выси, выпуская десятки ракет, стреляя тысячами пуль из псевдоматерии, глуша демона всем своим бесчисленным арсеналом. Техноличу, наконец представилась возможность испытать себя в деле — и он не замедлил ею воспользоваться.
Однако далеко не все колдуны показывали себя так хорошо. Себастиус Трансмутатор, например, просто дико метался и возмущенно кудахтал — его выволокли из лаборатории, ничего не объяснив и даже не дав закончить опыт. Алхимические лаборатории Восточного корпуса наверняка уже затоплены безбрежной плотью Нъярлатхотепа, но Себастиус не хотел этого понимать — он хотел любой ценой вернуться к своему атанору.
Мурок Вивисектор тоже поначалу лишь охал и хватался за сердце, глядя, как гибнут в бесформенном месиве гомункулы и вемпиры. Он слишком замешкался, распахивая клетки, спасая из зверинца своих милых созданий — в результате бесценный синтезатор остался где-то в цитадели, и великий биомаг утратил свое главное оружие.
Однако спустя некоторое время ему доставили запасной, совсем маленький — Мурок торопливо схватил его и вдарил обоими большими пальцами. Из колдовского инструмента полилась тягучая нудная нота, похожая на треньканье шаманского варгана. Постепенно она стала неслышной, но Мурок продолжал давить на клавиши — на самом деле музыка не прекратилась, просто перешла в другой диапазон, неслышный человеческому уху.
В такт этой однообразной мелодии со всех концов полились целые орды цреке. Сотни тысяч крохотных шестиногих чудищ вгрызлись в Нъярлатхотепа, отрывая от него кусочки, поедая его, как громадный пудинг. Правда, при этом они и сами гибли со страшной скоростью — это зрелище заставило Мурока болезненно застонать.
116 
