Особенно,... 
80 
Почти столько же денег, сколько чеченская кормушка, приносила продажа похищенных на военных заводах стратегических материалов, махинации со средствами, выделяемыми на сокращение ядерных ракет и так далее и тому подобное.
Большие деньги, как известно, приносят большие проблемы. Как бы много их не было, на всех все равно не хватает. Борьба армейских чинов за близость к кормушке протекала менее зрелищно и драматично, чем мафиозный дележ сфер влияния, но при этом была не менее напряженной и жестокой. Средства массовой информации периодически сообщали об убийстве очередного армейского офицера. Эти убийства, как, впрочем, подавляющее большинство заказных убийств, так и оставались нераскрытыми.
Красномырдиков слишком глубоко запустил руку в сытную армейскую кормушку и продолжал черпать из нее, несмотря на то что сам уже не служил в армии. Это могло вызвать недовольство других пираний в погонах, не желающих делиться с новоявленным народным депутатом. Вот вам и мотив. А уж возможностей у армии более чем достаточно.
Колюня вздохнул и потянулся.
«Плохо, если убийство связано с армейскими махинациями, — подумал он. — В такую грязь лучше не соваться. Увязнешь, как в болоте, а то и захлебнешься, вернее, тебе аккуратно и ненавязчиво помогут захлебнуться. Вообще-то, если как следует поразмыслить, убийцу, может, еще и наградить нужно. В некотором роде он взял на себя функции нашей беспомощной системы правосудия. Такие, как Красномырдиков, не попадают на скамью подсудимых, а если случайно и попадут, то, потратив энную сумму, быстренько выйдут на свободу, вопя о происках завистников и заговоре политических противников. Так что, можно считать, что справедливость в конце концов восторжествовала».
Усталость накатывала незаметно и как-то исподволь. Разморенный теплом, уютной мягкостью диванных подушек и ощущением сытости, опер чувствовал, как его мышцы расслабляются и наливаются приятной тяжестью, а полузакрытые глаза заволакивает мягкая туманная дымка. Он не хотел больше думать ни о чеченской войне, ни о грязных и продажных генералах, ни об умирающих в окопах голодных отчаявшихся солдатах.
Прежде чем окончательно провалиться в сон, Колюня с удивлением осознал, что уже давно не понимает, что такое справедливость, и почему вдруг все вокруг решили, что она непременно должна торжествовать.
— Реальность — это иллюзия, вызываемая недостатком содержания алкоголя в крови, — поднимая в воздух стакан с водкой, изрек Андреич. — Так выпьем же за отсутствие иллюзий!
— Чего-чего? — хлопнул глазами неофашист Хрум.
— Он предлагает выпить за то, чтобы водки было много, — пояснил Глеб Бычков.
— А-аа! Это хорошее дело, — кивнул сторож. — А то завернул что-то непонятное — алюзия какая-то, реальность. Так бы и говорил прямо: за водку.
— За водку! — гаркнул Дубыч, опрокидывая в глотку содержимое стакана.
— А ты чего не пьешь-то? — обратился к Денису Железный Дровосек.
Денис ждал этого вопроса и боялся его.
— Язвенник я, — жалобно произнес он. — Не могу.
— Язвенник? — удивился Железный Дровосек. — Оттого и язвенник, что водку не пьешь. Спирт, он, родной, всех бактерий убивает.
— Да ладно, оставьте его, — махнул рукой Глеб. — Все, веселье закончено, пора на лотки ехать.
Денис втиснулся на переднее сиденье грузовика рядом с толстой и веселой лоточницей Лидой. За руль, к его ужасу, влез только что выпивший за общим столом стакан водки тощий длинноносый водитель по кличке Зомби.
Весело крякнув, Лида нажала на клавишу магнитофона.
Водила, трогай, погнали,
Забудь свои заботы и печали.
Держи покрепче баранку,
Нельзя же пропустить такую пьянку, —
оглушительно загрохотало в кабине. Грузовик рыкнул, заурчал и затрясся, дребезжа какими-то металлическими частями. Машина вырулила на Дачный проспект и, набирая скорость, помчалась к выезду на шоссе.
Нажми на газ, да посильнее,
Пусть на углу гаишник посинеет, —
надрывался магнитофон.
Лоточница Лида, с чувством подпевая, приплясывала на сиденье, толкая Дениса жарким мясистым бедром.
— А что, если ГИБДД остановит? — пытаясь перекричать музыку, спросил журналист. — От водителя же водкой пахнет.
— Подумаешь, водкой пахнет, — беспечно махнула рукой лоточница. — Водкой от всех пахнет. Лишь бы его колотить перед постом не начало.
80 
