20 
Коллектив в отделении подобрался молодой, большинство врачей — мои ровесники, активные, веселые и азартные в работе. Все они мне очень нравились. Нравилось и то, что здесь не сплетничали часами в ординаторской, не строили козней, не пытались меня вовлечь в какую-нибудь оппозиционную группку, а к моей профессиональной никчемности относились терпеливо и по-товарищески. Меня учили все, кроме Октябрьского. Правда, он регулярно ставил меня вторым ассистентом и приговаривал что-нибудь вроде того, что инструменты всяким бестолочам в руки не давайте, объясните, где у человека печенка находится. Вечерами я штудировала книги по эндоскопии; засыпая, мысленно проделывала операции, повторяя движения рук хирургов, которые наблюдала днем. Даже опытному хирургу трудно осваивать эндоскопические методы, у многих вовсе не получается. Одно дело — видеть операционное поле — органы живьем и в натуральную величину, и совсем другое — контролировать свои действия, движения инструментов по серым картинкам на мониторе.
Поэтому Октябрьский предпочитал учить зеленую молодежь и тщательно отбирал людей в свое отделение. А я не была ни зеленой, ни зрелой — так, не пойми что. Я сама не знала, выйдет ли из меня толк. Единственное, в чем была уверена, — это в собственном желании освоить профессию.
* * *
По вечерам мы перезванивались с Сержем — вернее, звонил он. Разговор шел по схеме:
— Здравствуйте, Катя. Это Серж. Как вы и просили, я звоню, чтобы рассказать о самочувствии Рэя.
Строго говоря, я просила позвонить, если с собакой что-нибудь случится и я смогу помочь.
— Здравствуйте. Как он?
— Хорошо. Сегодня мы первый раз выходили на улицу. По-прежнему хромает, но уже меньше. Надо ли чем-то обрабатывать его рубец?
— Он его лижет?
— Да.
— Тогда не нужно, Рэй все равно слижет все мази.
— Спасибо. До свидания.
— До свидания.
И так каждый вечер. Впрочем, я даже рада была этим звонкам, потому что самочувствие мохнатого пациента меня живо интересовало.
* * *
Выспаться утром в воскресенье не удалось. Настойчивый звонок в дверь заставил натянуть халат и пойти открывать.
На пороге стоял здоровенный парень в синей куртке с желтой вставкой, на которой по-английски было написано «Philips».
— Холодильник ждете? — спросил он.
— Нет, — ответила я, зевая, — вы ошиблись.
— Ореховая, дом шестьдесят три, — он заглянул в бумаги, — квартира восемьдесят пять?
— Да.
— Носова Юлия Александровна?
— Это я.
— И чего мне голову морочите? Вы вчера купили холодильник, мы его привезли.
— Ничего я не покупала.
Мне очень хотелось в туалет. Я стала закрывать дверь, но парень нахально задержал ее ногой.
— Так не пойдет. Отказываетесь от холодильника? Во дает! Такого еще не видел.
— Отказываюсь. Уберите ногу. Разбирайтесь со своим магазином сами.
— Вы точно не покупали холодильника?
— Покупали, все в порядке, — раздался из-за спины парня голос Сержа. — Все в порядке, транспортируйте холодильник. — Серж отстранил грузчика и обратился ко мне:
— Извините, я немного опоздал.
У меня едва не вырвалось: «А я вас и не ждала», но вместо этого спросила:
— Что еще за холодильник?
Серж не успел ответить, потому что вмешался возмущенный грузчик:
— Мужик, так не поступают, ты меня чуть до инфаркта не довел. Ты знаешь, сколько этот агрегат стоит? За нервную нагрузку придется раскошелиться.
Хотя невысокий Серж смотрел на здоровенного парня снизу вверх, под его взглядом грузчик съежился и как будто стал меньше ростом.
— Я сказал: транспортируйте холодильник. Что-то неясно?
— Все в норме, шеф. Сейчас доставим.
Мы с Сержем вошли в квартиру. Он снова предупредил мои вопросы:
— Кэти, доброе утро. Еще раз прошу прощения за опоздание. Я все объясню. У вас есть время переодеться.
Я сама знала, что мне надо было делать, и шмыгнула в туалет.
Когда грузчики, теперь их было двое, внесли громадную коробку, я уже переоделась в джинсы и свитер. Они стали обдирать картон и пенопласт с холодильника.
О! Это был красавец! Высокий, узкий, блестящий, цвета «металлик», со стильными ручками и кнопочками. Между морозильной камерой и собственно холодильником располагалась какая-то стеклянная дверца, сбоку от которой были нарисованы цифирьки и значки.
— Что это? — ткнула я в дверцу рукой.
Хотя сначала, конечно, стоило бы поинтересоваться, как чудо техники оказалось в моем доме.
20 
