Последние отзывы

  47  

Графиня развернула карту, предусмотрительно захваченную из машины.

— Так, — пробормотала она, отыскивая на ней Пик Дьявола. — Вот, нашла! Ла Минер де Валье, в тридцати пяти километрах отсюда. Там ты купишь всё необходимое, а если придётся задержаться здесь надолго, завтра съездишь в Монте-Карло за нашими вещами.

— Ладно, — покорно согласился Эжен. — А ты не хочешь прокатиться со мной?

— Не сейчас. У меня есть дела поважнее, — сказала графиня.

* * *

— Ну и что мы будем делать? — спросил Влад. — Хозяин гостиницы сказал, что принцесса пока не приехала, но может появиться в любой момент.

Большеухов поднял жалюзи и, распахнув окно, выглянул в него.

— В "тойоте" никого нет, — сообщил он. — Похоже, они тоже поселились в гостинице.

— Может, погуляем и осмотрим окрестности? — предложил Харитон.

— Да нет, что-то не хочется, — ответил Пьер. — Дорога меня утомила.

— Да ты просто трусишь! — расхохотался поэт, обличающе тыча в Большеухова указательным пальцем. — Ты до смерти боишься столкнуться с вооружённой пистолетом дорожной маньячкой.

— Неправда! — обиженно возразил Пьер. — Я ни капли её не боюсь. Просто слегка опасаюсь, как всякий разумный человек.

— Как самый настоящий наложивший в штаны трус! — продолжал издеваться Драчинский. — И ты ещё собираешься соблазнить Стефанию!

— Оставь его в покое! — разозлился Харитон.

Но было уже поздно. В Большеухове проснулась мужская гордость.

— Значит я трус! — воскликнул он. — Да я вообще ничего не боюсь! Вот возьму и уйду на всю ночь один в горы. Катитесь вы к чёрту!

— Да ладно, не глупи! — попытался успокоить его Ерофеев. — Не стоит обращать внимания на нашего непризнанного гения.

— Всё! Моё терпение лопнуло! — ещё больше завёлся Пьер. — Надоели вы мне. Я ухожу и даже не пробуйте меня остановить.

— Давай, пойдём вместе, — предложил Харитон. — Я тоже хочу погулять.

— Отстань! — рявкнул на него обиженный Большеухов. — Мне не требуется нянька! Я предпочитаю побыть один!

— Как хочешь, — пожал плечами Ерофеев.

— Скатертью дорожка! — крикнул вслед Пьеру Влад.

— Отлупить тебя, что ли? — задумчиво произнёс Харитон. — Может хоть тогда ты поумнеешь?

— А в чём дело? — пожал плечами Драчинский. — Погуляет часочек на свежем воздухе и вернётся. Не думаешь же ты, что он в самом деле заночует в горах?

— Не думаю, — согласился Ерофеев.

* * *

Графиня, поправляющая причёску перед зеркалом, услышала, как в номере напротив открылась и захлопнулась дверь. Жозефина бросила расчёску на кровать и, поправив на себе платье, выпорхнула из комнаты.

* * *

Услышав на лестнице за своей спиной торопливый перестук каблучков, Пьер обернулся и замер от ужаса, лицом к лицу столкнувшись с дорожной маньячкой.

— Ох, простите, я напугала вас! — мило проворковала Жозефина. — А я вас узнала. Я видела ваши фотографии в журналах. Вы ведь Пьер Большеухов, муж графини Мотерси-де-Белей!

— Вдовец, — с облегчением убедившись, что стрельбы не предвидится, поправил её Пьер. — К счастью, я вдовец.

— К счастью? — нахмурилась Жозефина. — Неужели ваша жена была такой неприятной женщиной?

— Неприятной — это слабо сказано, — поморщился Пьер. — Она была настоящей гарпией! Пожалуйста, не напоминайте мне о ней. У меня от этого начинается изжога.

— А вы знаете, что в этом отеле собирается остановиться Стефания де Монако? — решила переменить тему графиня. — Я просто мечтаю хоть одним глазком увидеть её. А вы тоже здесь из-за принцессы?

Большеухов расслабился. Психованная маньячка с пистолетом оказалась самой обычной "охотницей за знаменитостями". Сопровождая свою жену на приёмы и презентации он постоянно сталкивался с подобными людьми, для которых не было большего наслаждения, чем переброситься парой слов с кем-нибудь из популярных актёров, политиков или аристократов, а потом трубить направо и налево о своей дружбе с "богатыми и знаменитыми".

Теперь, когда ему нечего было опасаться, Пьер с удовольствием окинул взглядом соблазнительную фигуру Жозефины и её до неузнаваемости изменённое инъекциями биополимерного геля тонкое породистое лицо, обрамлённое длинными иссиня-чёрными локонами.

На мгновение его сердце замерло, а потом забилось сильней. Большеухова охватило странное чувство, что всё это когда-то уже было, что он уже не раз смотрел в эти выразительные чёрные глаза.

  47