182 
– Знаю. И ругаю себя за собственное упрямство. Проклятье!… Следует себя держать в руках, да? Ну велика важность. Оживили труп… – Королевский дурак заткнулся и угрюмо уставился на сидящего в окружении свечей сеньора де Турсеко.
Вопреки ожиданиям Рийны, лицо виконта не было обожжено магией и рукой Абоми. Никаких следов. Но это уже был не тот человек, которого они знали при жизни. Его лицо неприятно изменилось. Слишком много острых углов, выступающие скулы, провалившийся нос… а уж слой зелья на коже и вовсе придавал мертвому сходство с каменной маской. Открытые, глубоко запавшие глаза больше всего походили на тусклые стекляшки. Ламия сомневалась, что сеньор де Турсеко хоть кого-то видит. – Его лоа вернулся. – Абоми с большим опозданием сообщил этот всем уже известный факт.
– Он жив?
– Нет. Тело мертво. Лоа пришел по моему приказу. Он не в силах был сопротивляться. Он раб. И будет подчиняться, пока не выйдет срок.
– То есть…
– Он не будет мстить, хвататься за оружие, просить, требовать или угрожать. Лоа только подчиняется. У вас не так много времени, талела. Скоро геде вернутся и заберут его в свой мир. Если хотите что-то спросить, спрашивайте. Я не боккор и не смогу удерживать его вечно.
– Как я узнаю, что он говорит правду? – Фернан облизал разом пересохшие губы.
– Раб не смеет лгать, – неожиданно жестко произнес чернокожий.
Маркиз рассеянно кивнул, немного подумал и задал первый вопрос:
– Мигель, ты слышишь меня?
– Да.
Этот голос был не похож на прежний голос виконта. Нечто чужое. Низкое и грубое.
– Зачем ты отправился в Тулину?
– Мне приказали.
– Кто?
– Командиры.
– Назови имена! – Кажется, Фернан начинал понимать, как следует общаться с вызванным духом.
– Командующий полком Мигель де Туриссано и мой непосредственный командир – Луис Магильяэш де Фонсека.
Это было новостью! Очень неожиданной и очень неприятной. Де Туриссано всегда поддерживали короля, а тут выходило, что граф переметнулся на сторону соперника Его Величества.
– Маршал кавалерии тоже знал о том, что вы уничтожаете деревни?
– Да.
– И именно поэтому его убили?
– У меня нет ответа.
– Ты знаешь, кто его убил?
– Нет.
– Догадываешься?
– Нет. Это было неожиданно. Никто не знал. Никто не понял, почему это случилось. Вот и первое разочарование.
– Какой приказ отдали тебе командиры?
– Мне и моему отряду следовало пробраться в Тулину. Там встретиться с командующим северным гарнизоном Он должен был снабдить нас экипировкой…
– Формой андрадской кавалерии?
– Да.
– Продолжай.
– В ночное время переодеться во вражескую форму. Уничтожить несколько приграничных деревень так, чтобы это было принято за рейды змееедов. Жителей уничтожать безжалостно, но нескольких следовало отпустить.
– Конечно, им нужны были живые, – процедил Фернан. – Все должны были думать, что это андрадцы. Говори дальше!
– В течение месяца мы выполняли приказ, а затем вернулись в расположение полка.
– И никто не задавал вопросов?
– Это был приказ маршала. У нас в полку не привыкли обсуждать его распоряжения.
Фернан тихонько выругался. Проклятые ветераны начисто лишены любопытства и верны командиру до мозга костей! Странно другое – ни один из людей Мигеля не счел нужным проболтаться о том, где он находился целый месяц. Или это дисциплина, или верность, или контрразведка зря ест свой хлеб!
– И какова награда, сеньор? – ядовито осведомился Сезар.
– На троне должен сидеть истинный король. Род узурпатора никогда не имел прав на престол.
– Хм… Я не о том. Что ты и твои люди получили за это маленькое представление?
– Я – чин капитана. Они – деньги. Герцог Лосский щедр. Он истинный король.
– Как низко ты пал, – прошептала Рийна, презрительно скривив губы.
Ради звания и денег предать собственную страну и короля. Впрочем, де Турсеко всегда поддерживали Лосских. А последние стремились вернуть утраченный трон.
– Ты знаешь об Ордене Мантикоры? Рисунок на стене маршала? Это ваш символ?
– Да.
– Как неосмотрительно оставлять подобные художества! Мятежники и заговорщики, на мой взгляд, должны быть осторожнее! – фыркнула ламия.
– Все допускают ошибки, – хмыкнул шут.
– Все? Эти люди ни разу не ошиблись! О них не знал никто! Никто, сеньор! А я думаю, что заговор планировался очень давно. Хоть что-то… хоть какой-то слух должен был дойти до ушей контрразведки, не говоря уже о всезнайках из Церкви!
182 
