126 
Это был очень странный и даже, я бы сказал, кокетливый реверанс безбожного атеиста перед… к е м? Историки полагают, что Всевышний тут ни при чем, а Гитлер, призвав Бога на помощь, заодно уж призывал к миру Черчилля с Рузвельтом, чтобы совместными усилиями доколотить безбожного семинариста Сталина.
Франц Гальдер встревоженно докладывал Гитлеру:
– Случилось то, чего мы никак не ожидали. Под Демянском русские захлопнули в котле около ста тысяч наших солдат. Кажется, они переняли кое-что из опыта блицкрига нашей прошлогодней кампании, когда мы их как следует вскипятили во множестве подобных котлов. Теперь для снабжения окруженных дивизий ежесуточно требуются усилия более сотни транспортных самолетов, рейхсмаршал Геринг обязан выстроить «воздушный мост».
В бункере Гитлера – нарочитая простота, серый линолеум на полу, серые стены, матовый плафон под потолком, коричневая обивка кресел. Из угла не успели убрать какашки его песика.
– Кто у нас специалист по котлам? – спросил Гитлер.
Гальдер удивленно выгнул плечи: до сих пор вермахт сам устраивал котлы другим, и потому он ответил:
– Мы таких специалистов не готовили. Правда, в котле оказался наш генерал Зейдлиц фон Курцбах, прямой потомок того самого пьяницы Зейдлица, который водил кавалерию короля Фридриха Великого… Я уже имел связь с ним по радио, и Зейдлиц берется пробить коридор из котла…
Германская промышленность торопливо осваивала «сибирский» паровоз, которому не страшны русские морозы. Железнодорожная система Германии находилась в стадии развала. Русский фронт алчно заглатывал в себя не только танки и пушки, в нем бесследно растворялись и тысячи вагонов. Не хватало цветных металлов. Гитлер велел снимать с церквей колокола, из типографий изымали медные шрифты, из текстильных машин выдергивали медные вальки. В таких вот условиях Гитлер доверил вопросы вооружения вермахта своему лейб-архитектору, еще молодому человеку – Альберту Шпееру. Он не скрыл от Шпеера, что решил взять пример со Сталина, который поставил во главе Наркомата вооружения совсем молодого парня – Дмитрия Федоровича Устинова.
– Который, кажется, моложе и вас, Шпеер! Предлагаю вам вступить с этим Устиновым в единоборство: кто кого? Русские помешались на социалистическом соревновании, вот вы и покажите им германский стиль работы.
Шпеер оказался превосходным организатором. Он сразу же заявил, что ускорит программу выпуска новейших танков, которые станут совершеннее Т-IV (речь шла о будущих «тиграх» и «пантерах»). Альберт Шпеер доказывал:
– За годы войны Германия сократила выпуск товаров широкого потребления всего лишь на три процента. Этого мало! Я считаю, – говорил Шпеер, – что нам следует брать пример с русских, которые всю свою промышленность, включая и легкую, строго подчинили требованиям только фронта…
До января 1942 года Гитлер умышленно не сокращал производство ширпотреба, чтобы не возникло недовольства войной среди населения. Теперь архитектор Шпеер настоял перед фюрером, чтобы сократить ширпотреб на двенадцать процентов.
– А я обещаю вам завалить фронт танками. Они у меня будут выскакивать из цехов, как детские игрушки, а подводные лодки будут прыгать со стапелей в глубину моря со скоростью лягушек, завидевших аиста, щелкающего клювом от голода…
Тут появился и Геринг, заговоривший о женщинах:
– Хватит им торчать на кухнях или мотаться по магазинам, отыскивая кусок мяса без костей и пожирнее…
Женский труд на производстве был запрещен, дабы не повредить женщине в главном – в ее материнстве, в ее заботах о воспитании детей, в домашних хлопотах. Женский труд был в Германии только добровольным, если женщина сама пожелает трудиться. Но в 1942 году Геринг доказал фюреру:
– Прежние запреты мешали эффективному привлечению женщин к труду на пользу фронта. Отныне женский труд станет не добровольным, а обязательным. Без этого нам никак не выправить промышленных задач, сопряженных с войной на Востоке…
Адольф Хойзингер именно в эти дни подготовил проект летнего наступления вермахта – строго секретный.
– С весны мы обрушим русскую оборону на Керченском полуострове. Манштейну взять Севастополь наконец, – планировал Хойзингер, – мы ликвидируем уродливую «бородавку» Барвенковского выступа, после чего можно развивать наступление в сторону Кавказа и Волги… Если большевистский режим и уцелеет сам по себе, то летом он будет надломлен и полностью обескровлен!
126 
