173 
Во время событий под Харьковом Иоахим Видер, ведая разведкой, посвящал командующего армией в дела противника, он же знакомил Паулюса с допросами пленных. «Я помню, – вспоминал Видер, – какое сильное впечатление произвели на нас тогда некоторые сведения… о непрерывно растущем производстве танков на эвакуированных далеко за Урал русских заводах». В самом конце мая Видер показал Паулюсу карту фронта, взятую из планшета убитого русского офицера:
– Зная ваше пристрастие к оперативной работе, осмеливаюсь обратить ваше внимание на планы отхода русских.
Карта была проработана разноцветными карандашами рукою талантливого оператора, и Паулюс невольно восхитился ею:
– Классический образец высокой штабной культуры. Тщательность исполнения позволяет сделать вывод, что нынешнее отступление русских планомерно. Ведь когда войска драпают, тогда в штабах не думают, какими карандашами рисовать стрелы наших прорывов… Какие еще новости, Видер?
– Ничего существенного. Но на днях фюрер распорядился, чтобы всем генералам его ставки привили сыворотку от малярии.
– О чем это говорит, Видер? Не догадываетесь?
– Догадываюсь, что фюрер боится русских комаров. А значит, после прививок он со всем синклитом появится на фронте.
– Хвалю за проницательность, Видер! Время быть постоянно побритыми и думать о чистоте наших манжет…
* * *
1 июня аэродром Полтавы, оцепленный эсэсовцами, принял личный состав фюрера. Гитлер, сходя по трапу на землю, одной рукой делал небрежное «хайль», а другой держал себя за левую часть задницы – место укола от малярии. Вместе с ним в штаб группы армий «Юг» прилетели Кейтель с Йодлем и Хойзингером из ОКХ, обрадованные свиданием с Паулюсом.
– Перемены, но… потом, – успел шепнуть Хойзингер.
После выкриков команд и необходимых приветствий сразу же и резко защелкали дверцы «хорьхов» и «опелей»; генеральские машины образовали длинную стремительную колонну, едва поспевающую за бронированным «мерседесом» фюрера. На окраинах Полтавы зеленели соловьиные рощицы, виднелись желтые незасеянные поля. В уличной пыли города копошились курицы обывателей, старухи с прутьями в руках гнали гусей от Воркслы, в раскрытых дверях парикмахерских стояли грубо размалеванные немки, прервавшие завивку волос, чтобы посмотреть на кортеж фюрера, а русские и украинцы сиротливо жались по обочинам улиц.
Паулюс ехал в одной машине с Гансом Фриче; Фриче сообщил, что направлен сюда лично Геббельсом, который к 6-й армии испытывает какую-то дьявольскую нежность:
– А вся его любовь, ранее обращенная к Рейхенау, теперь обращена лично к вам… Я обязался состряпать для радиослушателей серию боевых репортажей о вашей армии. А вы не продадите меня, Паулюс? – вдруг лукаво спросил Фриче.
– Нет смысла, – отвечал Паулюс.
– Тогда я вам посоветую, по секрету: гоните свою армию как можно скорее за большую излучину Дона – к Волге.
– А что?
– Как только Сталинград будет взят вами, вы понадобитесь фюреру совсем в другом месте.
– Любопытно – в каком?
– В заднем проходе.
– Извините, Фриче, не совсем вас понял.
– Как? Разве до вас не дошло, что «Вольфшанце» и ОКВ фюрера теперь принято называть «задним проходом вермахта»?
– Впервые слышу. И кем же я стану… в этом проходе?
– А вот этого я вам не скажу. Возьмите Сталинград, и тогда все узнаете сами, каково жить под хвостом у фюрера…
В штабе фельдмаршала фон Бока были заранее разложены громадные карты – от Саратова до Астрахани. Помимо танковых «богов», Клейста и Гота, вокруг стола оживленно толпились Паулюс, Рихтгофен, барон Вейхс и прочие. После поражения под Москвой у Гитлера потрясывалась левая рука, и он обрел привычку придерживать ее правой рукой, чтобы другие трясучки не заметили.
– Как ваши румыны? – мимоходом спросил он Паулюса.
– В оперативном плане осложнений не возникало.
– А что поделывают ваши итальянцы?
– Пользуются исключительным успехом у местных колхозниц. Дезертируя, они, как правило, укрываются у женщин, которые не выдают их нам, как не выдают и своих партизан.
– А как партизаны?
– Здесь мало лесов, мой фюрер, а в степных оврагах трудно найти укрытие, потому часто случаются диверсии, но партизанской войны не предвидится…
Прежде чем фон Бок начал доклад, Гитлер попросил Паулюса и Вейхса встать подле него, и это ближайшее соседство с фюрером как бы определяло главные стратегические направления – на Сталинград и Воронеж. (Странно и даже дико звучит, но вся большая стратегия вермахта летом 1942 года заключалась в краткой формуле: путь на Москву лежит через нефтепромыслы Кавказа с выходом на Волгу в Сталинграде; неужели, думаю я, Паулюс не замечал примитивности этой задачи?..)
173 
