134 
— Когда умерла Сузи Монро, вы хотели во всем обвинить меня. Не сомневаюсь, что вам это удалось бы без труда, если бы не вмешательство Кассандры Меллорс.
Фордайс помрачнел.
— Похоже, она до сих пор ваша сторонница. Она знает что-то из того, что вы рассказали о Кливленде Джоунзе?
— Да, я поделился с ней своими подозрениями.
Фордайс провел ладонями по лицу, опустил руки. Сейчас он выглядел как человек, предпринимающий последнюю, отчаянную попытку спасти свое положение.
— Мистер Гэннон, если вы жаждете мести, пожалуйста, не забывайте, что я не выдвинул против вас обвинений. Я спас вас от судебного преследования.
— Да, это так. Но вы сделали все, чтобы меня сочли виновным. Я потерял работу. Потерял пять лет жизни потому, что вы и ваши приятели подставили мне Сузи Монро, а потом сделали все, чтобы она вдохнула смертельную дозу кокаина.
Бритт ткнула его коленом, напоминая о видеокамере и обещании не выходить из себя. Они ничего не добьются, если его миссия будет похожа на личную месть. Они ищут справедливости, не возмездия.
Фордайс взглянул на камеру.
— Мистер Гэннон, я признаю, что всегда чувствовал какую-то аномальность в смерти той девушки. Меня беспокоил тот факт, что она умерла в квартире Джея Берджесса, квартире полицейского. Когда Кэнди привела вас в мой кабинет и вы рассказали о вашей кратковременной потере памяти, мои подозрения усилились.
— Подозрения?
— Подозрения. Концы с концами не сходились. Вы были чисты, как новорожденный младенец. Вы были помолвлены и должны были жениться. Конечно, бриллиантовое кольцо не помеха изменам, но вы не были склонны к беспорядочным связям, как ваш друг Джей. Вы никогда не употребляли наркотики, ваш послужной список был безупречен, вы были восходящей звездой Управления противопожарной службы.
Фордайс поднял указательный палец.
— Но главная зацепка: вы расследовали пожар, а детективы, производившие следствия по делу Сузи Монро, были героями того пожара.
— Как и вы.
— Да, как и я.
Рейли надеялся, что камера бесстрастно фиксирует свидетельства раскаяния Фордайса: выражение его лица и голос. Плечи генпрокурора уже не казались такими широкими, осанка — такой горделивой. Он смотрел на свои руки, безвольно лежавшие на столе. Не так ли взирал Понтий Пилат на только ему видимую кровь на своих руках?
Но Рейли безжалостно продолжал:
— У вас были подозрения, у вас была зацепка, но вы не стали утруждать себя выяснением причин?
— Да. — Фордайс медленно поднял голову и посмотрел прямо в камеру. — Я не стал вникать в ход расследования, потому что речь шла о полицейских, заслуженных полицейских, а я собирался выдвинуть свою кандидатуру на пост генерального прокурора. В этом случае победа зависит от безусловной поддержки органов правопорядка. Я не хотел оскорблять полицейских всего штата предположениями о том, что лучшие из них замешаны в укрывательстве преступления и, вероятно, даже в убийстве.
Рейли вдруг ощутил, что у него перехватило дыхание, и взглянул на Бритт. Видеокамера по-прежнему была нацелена на Фордайса, но Бритт смотрела на Рейли, пытаясь понять, сознает ли он значение того, что только что произнес Фордайс и что было записано на видеопленку.
Бритт быстро спросила:
— Что случилось с Кливлендом Джоунзом в комнате, где его допрашивали?
Она говорила вежливо и так, словно находилась с генпрокурором тет-а-тет. Без угрозы, без осуждения. В ее словах читалась лишь бескорыстная заинтересованность.
Поэтому Рейли слегка удивился, когда Фордайс ответил:
— Я не знаю, Бритт. Я уклонился от ответственности в деле Сузи Монро из соображений практической целесообразности. Именно мой эгоизм так дорого обошелся мистеру Гэннону. Я сожалею об этом. Если бы я мог, я компенсировал бы ему годы незаслуженного позора и унижений, но это невозможно.
Я действительно не знаю, что случилось в той комнате для допросов. Не знаю, как умер Кливленд Джоунз, не знаю, кто совершил поджог. — Увидев, что Рейли собирается заговорить, Фордайс остановил его, подняв руку. — Вы не должны полагаться на мои слова, но это факт. Вы можете проверить.
— Но расскажите нам, что вам известно, — попросила Бритт.
— Я вышел из своего кабинета в здании суда около шести и отправился в полицейский участок.
— Почему в тот день вы пошли в полицию так поздно?
134 
