Особенно,... 
30 
— Снова будем менять машину — эта опять засветилась, — хмуро сообщил Святослав, выезжая за город по Бежецкому шоссе.
— А не гнал бы так, и не засветились бы, — огрызнулся Денисов, включая сидюшник. — О, Круг! Владимирский централ, ветер северный…
Моручи некоторое время слушал, а потом продемонстрировал Николаю самый что ни на есть современный жест — оттопыренный вверх большой палец.
— Хорошо поет! — одобрил он.
— А то! Это ж Круг, капитан! Эх, знать бы, какая[цензура] в него стреляла, своими руками бы на перо посадил… Такого человека убили, суки некультурные…
Дослушав песню до конца, Денисов нажал на кнопку повтора. Но в технике он разбирался немногим лучше, чем Энрико Карузо в молекулярной химии, а потому перепутал кнопки и диск выскочил наружу.
Пока воришка, громко чертыхаясь, загонял диск Михаила Круга обратно, включилось радио. И в нем кто-то запел что-то про то, как повезло его невесте.
— Оставь, оставь! — возбужденно запищала Марина с заднего сиденья. — Это же Лагутенко, я его обожаю!
— Да ну его… — сморщился, как от кислого граната, Денисов. — Капитан, тебе как?
Святослав некоторое время слушал, а потом недоуменно спросил:
— Это у меня что-то со слухом, или он действительно думает, что поет? Или это пародия?
— Да понимал бы что, псих тупой! — бешено заверещала раскрасневшаяся Марина. Глаза у нее засверкали так, что стало ясно — с трудом удерживается, чтобы не вцепиться капитану в горло. Ей только что плюнули в самое святое место — в группу «Мумий Тролль». — Сам спой лучше, дурак!
Святослав послушно оторвал одну руку от руля, почесал адамово яблоко, и выдал несколько тактов. Ко всеобщему удивлению, у него наличествовал хороший музыкальный слух и очень приятный баритон. Хотя, конечно, не как у Лагутенко — второго такого нет и не будет.
— Сносно… — смущенно признала Марина. — На Меркьюри похоже… немножко…
Потом девчонка вспомнила, что она, вообще-то, заложница, и вернулась к прежнему образу разобиженной мадмуазель.
Моручи остановил «Ниву» на глухом участке шоссе, выгнал из нее пассажиров, а потом столкнул в кювет, и выстрелил. Прицельно выстрелил — точно в бензобак.
Взрыв был не самым сильным. Машины вообще редко взрываются так эффектно, как в фильмах — разве что бензобак полон до краев. В этой топлива оставалось едва ли на четверть, и она просто вяло загорелась.
— Теперь притаились и ждем, — приказал Святослав, отойдя от машины метров на пятьсот и улегшись в канаву. — Сударыня… как вас зовут?
— Марина, — обиженно ответила заложница. — Лапшина.
— Полагаю, вам многое непонятно из того, что вы видели за последнее время? — для порядка поинтересовался Святослав.
— Все понятно, — хмыкнула девушка. — Чего тут непонятного?
Моручи и Денисов удивленно переглянулись.
— А что именно вам понятно? — осторожно уточнил Святослав.
— Вы два психа, сбежали из дурдома. Прямо на моих глазах. Теперь вас ищет милиция. И найдет! А менты — козлы, даже в заложников стреляют!..
— В принципе, правильно, — не стал ее разубеждать Моручи. Он вообще старался не вспоминать, как глупо себя вел пару дней назад, когда только попал сюда. — Надо было брать того майора… или хотя бы рядового. Они либо оттуда же, откуда и я, либо… либо кто-то их снабдил этим оружием. В любом случае они что-то знали.
— Ну, все мы задним умом сильны, — пожал плечами Денисов. — А че мы тут лежим? Я себе[цензура] отморозил…
— Не ври, сегодня тепло, — шмыгнула носом Марина.
— Сударыня, вынужден попросить вас встать на дороге и остановить нам какую-нибудь машину, — попросил Моручи.
— А если не буду? — взбрыкнула заложница.
Капитан молча сунул ей под нос свой огромный кулак. Моручи был галантен с дамами, но только когда это не мешало основному делу.
— Сволочи… Психи чертовы… — всхлипывала девушка, стоя на краю дороги с поднятой рукой.
Она ужасно надеялась, что первыми мимо проедет милиция… а лучше танк. Но первой проехала самая обычная «шестерка» с самым обычным дачником, возвращающимся на работу после выходных (был понедельник). Он увидел на дороге симпатичную девчонку и, разумеется, остановился. А что, трудно, что ли? Девица совсем молодая, явно недавно школу закончила, смазливенькая, и одета легко — топик и шорты (было довольно жарко). Даже если ничего интересного и не обломится, в компании ехать всяко приятнее, чем одному.
30 
