25 
— Здесь мой дом. И никуда уезжать отсюда я не хочу.
— Просто я хотел сказать, что в более крупных городах предоставляют больше возможностей и платят там наверняка больше.
— Дело не в деньгах, Корт.
Отец Корта зазвонил в колокол, приглашая к столу, и он не успел расспросить Трейси о подробностях. Или рассказать ей, как он сам, на своей шкуре, учился, что деньги не только заставляют мир вертеться, но еще и открывают нужные двери.
Джош протянул ему снизу пухлые ручки, и Корт наклонился за сыном.
Трейси пошла вместе со всеми к столам, чувствуя, что скорее предпочла бы спрятаться под ними: надо же было ей накинуться на Калеба, точно медведице, защищающей детеныша, или как женщине, защищающей своего мужчину. Нужно впредь вести себя осторожнее, если она хочет держать отношения с Кортом в тайне. Чтобы собраться с мыслями, она наполнила свою тарелку и направилась в дальний угол. Выбрала место между девочками Калеба и его старшим сыном. С детьми всегда легче, чем со взрослыми. Но задумка не удалась. Подняв взгляд, она увидела, что Корт приближается к ее столу.
Желание есть сразу пропало, вытесненное другим желанием. С непокрытой головой, в белой рубашке поло, шортах цвета хаки и туфлях, он выделялся в окружении людей в джинсах, клетчатых рубашках и ковбойских шляпах. Устроившись напротив, Корт улыбался во весь рот, как будто разгадал ее план избегать его и вознамерился этому помешать. Их ноги переплелись под столом. Трейси быстро подобрала их под скамью, но в ее крови уже зажегся знакомый огонь. Его улыбка стала еще шире. Он демонстративно поглядел на свои часы, потом на ее губы и опять на часы.
Трейси залилась краской.
— Где Джош?
— Пенни настояла на том, что займется с ним, пока мы не поедим.
Корт обратился к детям:
— А вы знаете, что мисс Салливен учит в школе, в которую ходили ваши папы?
Дети охотно завели оживленный разговор, но Трейси не стала присоединяться. Вместо этого она сосредоточилась на том, что будет позже; собственно, она и не переставала об этом думать. Час, другой — и они с Кортом будут любить друг друга.
Напряженное ожидание заставляло сжиматься ее живот, на лбу даже пот выступил. Она вытерла лоб бумажной салфеткой и в первый раз в жизни подумала, не стоит ли, наплевав на правила вежливости, уйти пораньше.
Опять нога Корта коснулась ее ноги. Он что, разулся? И палец ноги гладит ее лодыжку.., икру ноги.., и…
Сердце Трейси заколотилось. Она поспешно сжала колени.
Их глаза встретились. Тепло в мужском взгляде.., можно растаять и стечь со скамьи вниз. Руки Трейси дрожали. Еда с вилки чаще падала обратно в тарелку, чем попадала в рот.
Надо попросить его быть поосторожнее, в этой игре соблазнов она новенькая. Он-то явно опытен.
Достаточно ему глянуть, и все волоски на ее теле встают дыбом. Она покачала головой и смерила Корта взглядом, приберегаемым для самых трудных учеников. Но это его не смутило. Продолжает болтать с детьми, а под столом — игра «в ножки». И кто бы мог подумать, что простое прикосновение его ноги способно вызвать подобную бурю чувств?
Она быстро проглотила последний кусок и сбежала к столу с десертами. Корт пошел за ней. Она обернулась и сердито прошептала:
— Прекрати!
— Что прекратить? Я ничего такого не делаю.
Сама невинность хлопает перед ней длинными темными ресницами. Она-то думала, что работа приучила ее не поддаваться деланой наивности.
— Ты на меня смотришь.
— Ты хочешь, чтобы я перестал смотреть на тебя? — На его губах появилась улыбка.
— Ты со мной заигрываешь. Если так пойдет дальше, все будут знать, что делается.
— Ничего не делается. — Он помолчал и добавил:
— Пока.
Обещание, заключающееся в одном этом слове, произнесенном низким, завораживающим тоном, выбило у нее из головы все аргументы. Выбранный ею кусок морковного торта соскользнул с лопаточки — правда, упал куда следовало, на тарелку, но глазурью вниз.
— Я только хочу, чтобы не приходилось думать… — Кожа Трейси горела. Она оглянулась направо и налево, чтобы быть уверенной: никто не услышит. — Об этом.
— Об этом! — Изогнутая бровь, и чертики так и прыгают в глазах.
— Ну ты знаешь, о чем я говорю, — шепотом ответила она.
— Ты уже готова погубить себя?
Она прикусила губу. Какой смысл отнекиваться?
— Да.
— Домой?
— Не можем же мы так скоро…
— Почему же не можем? Джош уже устал. Разве нет?
25 
