Последние отзывы

  47  

– Их нашли?

– Да. Но не так скоро, во второй половине дня. Представьте, они достаточно далеко ушли. В такую метель, раздетые… Милиция обнаружила два обуглившихся трупа в кювете у трассы – мужчины и женщины. Побег они завершили самосожжением.

– М-да, здесь, как в гробу… Извините, я впервые в таком месте, оно меня сильно впечатлило, – поежился Тимур. – А женщина? Вы ничего не говорили о ней.

– Ее привез к нам муж с диагнозом истерия…

– Простите, муж? Вы не ошиблись?

– Да, муж. На мой взгляд, типологические особенности говорили о начальной паранойяльной форме. Я знаю только некоторые аспекты истории болезни. У нее, кажется, погиб ребенок, на этой почве возникло нервное расстройство. Вела себя крайне агрессивно, на всех без исключения бросалась драться. Ею занимался сам главный, поэтому ничего толком вам рассказать о ее болезни не могу. Хотите, сходите к нему.

– Думаю, полученных сведений пока довольно. М-да, история, леденящая душу. У меня еще одна просьба. Прошу вас, покажите место, где обнаружили их трупы.

– Но это далеко, на трассе.

– Я на машине, отвезу туда и привезу вас обратно. Кстати, у меня есть бутылочка шампанского.

– Что вы, на работе я не пью.

– Я тоже, – с искусительной улыбкой промурлыкал Тимур. – Очень вас прошу.

– Ну, хорошо, – сдалась врачиха. – Только предупрежу, что отлучусь.

Он ждал ее в сквере перед корпусом, как вдруг из соседнего здания выбежала толпа женщин. Их и Тимура разделяла высокая ограда из железных прутьев. Некоторые женщины заметили чужака, припали к решеткам, разглядывая его, кто с убийственной холодностью, кто с любопытством и дружелюбием, кто с откровенной неприязнью. Остальные бродили среди деревьев и вели себя очень непосредственно, например: одна почтенная матрона присела и пописала на виду у всех. Ее тут же две санитарки увели в корпус. Были и такие, кто не производил впечатления помешанных.

– Скажите, – обратился Тимур к врачу, следуя с нею к машине, – у вас лежат и нормальные? Я заметил нескольких женщин, лица у них…

– В нашем заведении здоровые люди не лежат, – категорично заявила врач. – Я знаю, о ком вы говорите, это самоубийцы. После того, как их спасают, сразу привозят сюда. Жить и выживать – это нормальное состояние, а вот когда человек пытается лишить себя жизни, его психика требует коррекции. Если б люди знали, куда они попадут после попытки самоубийства, уверяю вас, они бы не решились на такой отчаянный шаг. Или убивали бы себя наверняка. Кстати, некоторые идут на самоубийство в надежде, что их спасут. Да, и такое случается. Подобные состояния никак нельзя отнести к норме.

Тимуру не давали покоя беглецы. Направляя автомобиль к трассе, думал, что и он, попав в психушку, попытался бы убежать. Даже пошел бы на убийство, уж очень ему не понравилось здесь. Сложилось впечатление, что, попав сюда, человек остается в психушке навечно. Но чтобы решиться на такой дерзкий побег, прежде всего надо было хорошо его продумать. «Надзирательница психов порассказала много интересного о беглеце, – рассуждал про себя Тимур. – Он боролся с собой, следовательно, у психа работали мозги. Так как же он действовал? Предмет… Что за предмет попал в руки узнику психушки? Чем он мог убить врача? Не ногтем же! Представь, Тимур-джан: сидишь ты тут месяц, два, три. У тебя ничего нет. Ни телика, ни радио, ни газет. Тебе приносят жратву и колят каждый день, заставляют пить таблетки, отчего ты становишься вялым и бесполым существом. Нечем заняться, из развлечений есть только одно – думать. И ты думаешь… о чем? Конечно, о свободе. Так тебе приходит в голову устроить побег. Где же ты возьмешь нож?» Вдруг Тимур вспомнил рассказ зэка, как, находясь в зоне, тот заточил ручку ложки до острия бритвы. Это был способ защиты, способ выжить. Да-да, обыкновенную алюминиевую ложку! Почему бы нет? И фантазия Тимура разыгралась, словно в момент побега он находился в палате…

ДВА ГОДА НАЗАД, 28 ДЕКАБРЯ

Он давно выжидал удобного случая, сидя в одиночке под замком и затачивая алюминиевую ложку, которую стащил у раздатчиков еды. Люди часто невнимательны, эту особенность и использовал. Когда ему однажды принесли еду, спрятал ложку, раздатчики вернулись собрать пустые тарелки, а он к еде не притронулся. Почему? Ложку забыли дать. Раздатчики дали, подождали, пока он поест, забрали посуду и ушли. А он неделями затачивал ручку ложки, используя все подряд: железную кровать, решетку на окне, раковину. За стеной часто слышал женские всхлипывания. Поскольку на этаже они были одни, он постепенно познакомился с ней. Переговариваясь, понял, что она не сумасшедшая, а вполне нормальная, как и он. Его засадили в психушку родные, кому ж это понравится? Он неистовствовал, санитары обвязали его длинной простыней, перевели в одиночку. Бежать – пульсировало в висках, бежать – идея захватила, стала навязчивой. И вот он был готов бежать. Выведал у санитарки, орудующей шваброй, что отметить наступление Нового года, до которого остались считанные дни, медработники решили в другом корпусе. Но ведь дежурный врач все равно вернется, обязательно вернется, чтобы сделать контрольный обход, не заходя в палаты. А санитары? Вряд ли они покинут праздничный стол ради двух пациентов. Даже если и придут, останутся внизу, а ему только бы вырваться из одиночки.

  47