Последние отзывы

  134  

– Сейчас, – отмахнулась Любочка.

Поезд тронулся, она взмахнула рукой на прощанье. Эдвард шел рядом с вагоном:

– Все же, если ты передумаешь… я буду ждать.

Эдвард отстал – поезд набрал скорость. Машинально Люба достала билет, протянула проводнице, едва сдерживая рыдания.

– Вы не в тот вагон сели! – сказала та. – У вас плацкарт.

– Неужели? Извините, я перепутала. – Любочка взяла билет.

Конечно, она знала, в какой вагон должна сесть, но разве без пяти минут профессорша ездит в обычном плацкарте? Подхватив вещи, она понеслась по коридору, вырвалась в тамбур. Здесь и разрыдалась. Она плакала слезами раскаяния, взахлеб, закрывая рот платком, чтобы никто не услышал. Слышали только колеса и, словно в насмешку, твердили: дура-дура, дура-дура, дура-дура… Глупо! Она сама уничтожила свое счастье, которое судьба дарит один раз в жизни. Любочка достала карточку Эдварда и смотрела на нее несколько минут. А потом поцеловала маленький квадрат и разорвала его на мелкие клочки. Открыв дверь между вагонами, Любочка наблюдала, как слетают с ее ладони частички… Эдварда. Так лучше, не будет искушения…

Добравшись до своего вагона, Любочка залезла на вторую полку и полночи слушала, как колеса ругают ее. Слушала и плакала. Так ведь она и есть дура!

Кристина была еще слаба, но все же стараниями врачей шла на поправку. Ее навещали в основном милиционеры, которые спасли ей жизнь, но Кристина даже отблагодарить их толком не могла – не хватало сил. Однажды, открыв глаза, она увидела рядом с кроватью мужа.

– Забери меня отсюда… – еле выговорила Кристина.

– Я и приехал за тобой, – погладил он ее по голове.

Еще не осмыслив полностью, что она буквально вернулась с того света, Кристина думала теперь о возвращении домой, как будто она должна была вернуться из заточения. И заживет она, как прежде, временами мирно, временами буйно, а одна больше никуда не поедет и о любовниках думать забудет… уже забыла! Муж хоть и бьет, так не убивает же! Она улыбалась мужу, терлась щекой о его руку, не раз оставлявшую синяки на ее теле и лице. Какая все же она счастливая…

Гриша взял на себя приготовление шашлыков, он старался угодить ребятам, ловил их взгляды, угадывал желания. Мирон молчит, вообще не говорит ни слова, молчит и Макс. Гриша не знает, видели они его у дачного дома или не видели, но когда парней разговорят, тогда… страшно подумать! Впрочем, Гриша изобрел себе оправдание: он просто выбрал другое место, с которого лучше обозревалась дача. А что, нормально.

Расположились на диком берегу, Руслан настоял. Место убийства – не самое лучшее для отдыха, но здесь есть куда сеть – на камни, а еще его сюда необъяснимо тянуло. Возможно, это было своеобразное прощание с делом, последняя, так сказать, точка. Непросто им было, и не одни мозги понадобились – все ребята шариками крутили, и в душах теперь удовлетворение так и растекалось. Руслан стоял на каменной площадке, засунув руки в карманы, и смотрел вдаль. Море взволновалось, небо затянуто серой пеленой, кажется, скоро пойдет дождь. На площадку влетел Сева:

– Что ты стоишь здесь один как перст?

– На море смотрю. Эй, а что это за цепь у тебя на груди?

– Алина подарила, – заулыбался Сева. – С крестиком. С себя сняла и… а знаешь, что она мне сказала? Цитирую дословно: «Если бы все милиционеры были такими, как ты, я бы не боялась ходить по улицам». Понял?

– Был ты хвастуном, им и останешься. Что там с их паспортами?

– Я разве не рассказывал? Слушай, до чего людей жадность доводит! Представь, мы с Игорем привезли Галку, остались ночевать в пансионате. А утром ко мне прибежала Алина, сказала, что паспорта принес молодой человек, и Кирилл всеми силами задерживает его – может, это грабитель. Мы с Игорьком рванули к ней, а там Кирилл укачал парня коньяком якобы на радостях, тот уже и стоять не хочет. Ну, мы его прижали… культурно, он и раскололся, кто его прислал, назвал адреса. Пацанов прямо из постелей вынули, но уже не мы, а те, кому положено, – Игорь сразу же позвонил в отдел. Мы хоть и мусора, но элитная часть, мелкими воришками не занимаемся. А знаешь, эти пацаны не в первый раз отдают паспорта за вознаграждение, стиль такой выработали в процессе деятельности. И всем – от четырнадцати до шестнадцати лет, представляешь? Я в их возрасте был гораздо лучше, воровал только фрукты у соседей.

Сева вернулся к обычному своему состоянию, заметил Руслан, болтает без остановки, а то все страдал, когда его бросила… вспоминать не хочется. Работа – лучший лекарь от душевных травм.

  134