49 
– Докладывай.
– Артем? – оживился Сева, приложив аппарат к уху. Руслан тронул его за плечо и попросил не кричать. – Да, виделись, говорили. Алиби нет... Как это? А санкция?..
– Дай сюда, – вырвал телефон Руслан. – Артем, это я. Мне показалось, что она знала, когда хоронили Алекса, хотя отрицает это... По ее реакции и ответам, они у нее заготовленные... Угу, понял. До завтра. Так, Сева, сегодня она нам не откроет. Отъедем немножко и поспим в машине.
– Ты что, согласился? Гайки подкрути в черепе, а то он у тебя расшатался.
– Не бубни, Всеволод, потом объясню, почему это надо сделать.
Заехав в тупик двора, где живет Инна, расположились на ночлег.
Каракуль не спал. Предвидя, что опять явятся его бить, выспался днем, хотя на голом полу лежать – это не сон, к тому же побои на теле ныли. А ночь была уже глубокая. По подсчетам Каракуля, шел где-то третий час. Тишина. Но вот и шаги послышались. Значит, идут бить. Каракуль сел, прислонясь спиной к стене, свесил голову на грудь, одну ногу поставил на ступню. Шаги осторожные. Замок открыли, стараясь не производить шума. Каракуль слегка приоткрыл веки, сосчитал ноги, входившие в кутузку, – три пары. Окружили... «Ну, либо пан, либо пропал!» – мелькнуло в мозгу. Это его шанс, возможно, единственный. Он не стал ждать, когда его начнут бить. Молниеносно упав на бок и на руки, сбил ногой того, кто стоял посередине, тот свалился как подкошенный, потянув за собой еще одного. Каракуль вскочил на ноги в мгновение ока кулаком ударил в солнечное сплетение, потом в лицо растерявшегося молодого милиционера, тот рухнул и больше не вставал. Не успели подняться первые два милиционера, как их по очереди Каракуль вырубил. Глядя на троицу, хмырь, разбуженный шумом, просипел:
– Ты че наделал? Тебе ж теперь не жить. Тебя ж легавые в расход пустят. В лесок увезут и стрельнут.
– Посмотрим, – сказал Каракуль, торопливо вытряхивая из брюк самого крупного. – Пацаны еще, необстрелянные.
– Убил?! – ужаснулся хмырь.
– Отойдут.
Он оделся в форму, которая оказалась тесноватой, забрал наручники и оружие, рассовал по карманам. У одного нашел носовой платок. Спросил хмыря, пойдет ли с ним, но тот отрицательно замахал руками и шепотом добавил:
– Мне и здесь неплохо. Кормят все ж таки.
– Ты не шуми, ладно? – попросил Каракуль.
– Не, не, не. Не буду. Я смелых уважаю.
На ходу попрощавшись, Каракуль пошел по коридору, сжимая в кармане пистолет. Для себя решил выбраться отсюда во что бы то ни стало, если понадобится, выпустит пули. Но постарается никого не убить. Поворот. Тишина и звук его шагов. Еще поворот. Справа дежурная часть. Каракуль, тщательно вытирая платком лицо, а по сути, закрываясь им, спокойно прошествовал мимо. Дежурный дремал. Выход! Сердце учащенно билось, в ушах шумело. На выходе двое с автоматами курили, тихо переговариваясь. Каракуль спустился по ступенькам. Подмывало рвануть со всех ног. В милицейской машине дремал водитель. Каракуль обошел машину, сел в кабину, бросил:
– Сгоняем, отец, за поллитрой.
– Во даете, – проворчал тот, заводя мотор. – Мне за бензин отчитываться, а вы за водкой гоняете. А что, бандита не будем перевозить?
– Позже. Сначала поговорят с ним.
Все, поехали! Поворот. Еще поворот. Каракуль убрал платок, ликуя внутри.
– Я тебя что-то не помню. Вновь прибывший?
– Да вроде, – усмехнулся Каракуль. Отъехав от милиции довольно далеко, попросил: – Притормози, отец. Так. А теперь выходи.
– Чего? – не понял водитель.
Каракуль выставил пистолет:
– Выходи, говорю. Не бойся, ничего плохого не сделаю. Но пойми, мне не нравится, когда меня бьют. Иди вон туда, к ограждению.
Приковав наручниками водителя к железному заборчику на тротуаре, сказал на прощанье:
– Уж потерпи. И прости, так получилось.
Сев в милицейскую машину, помчался к дому Алекса. Времени в обрез. Действовать надо осторожно и быстро. Бросив машину у ворот, Каракуль потрогал пальцем решетки. Не под током. Собственно, живущим в доме товарищам охранять себя незачем. Перемахнув через ограду, обошел дом, пробуя двери: вдруг не заперли? Заперты. Каракуль осмотрел окна. Закрыты. Ну и что делать? Остается идти ва-банк? Он рванул к парадному, позвонил, нервно оглядываясь. За дверью топот. Сколько их, интересно? Голос Сашко:
– Кого это черти носят?
– Я, Каракуль. Открой. (Заминка, видно, раздумывал.) Давай быстрей, жрать хочу.
– Тебя отпустили? – щелкал запорами Сашко.
– Да, заявления Лии нет, не имеют права...
49 
