43 
— Да. Тебе что-то не нравится?
— Нет, просто… Ладно, я все равно на твоей стороне. Можешь рассчитывать на меня!
— Главное — не опоздать!
— Ничего, прорвемся! Не завидую я тому, кто посмеет встать у тебя на пути!
— Да ладно! — отмахнулась Алекса, и вдруг тихо добавила, — Спасибо тебе за все! Если бы не ты…
— Я же твой друг! — ответил Сергей, избегая смотреть ей в глаза.
— Не всякий друг пошел бы меня спасать, и ведь тебя могли убить! — ответила Алекса. И от этих слов у нее вдруг у самой все похолодело внутри. За несколько веков она уже так привыкла к тому, что он всегда рядом, всегда готов помочь, даже если находится на противоположном конце земного шара. Она даже не заметила, как он стал частью ее…
Все это натолкнуло Алексу на вывод, что она… Нет, она сама не могла поверить в эту мысль. Будто если она поверит в нее, то все измениться, перестанет быть таким как раньше. И она не знала радоваться ей или плакать.
Как бы она, наверное, удивилась, если бы узнала, что Сергея тоже сейчас мучили подобные сомнения. Он боялся сказать вслух то, что тяготило его не одно десятилетие, и в то же время не мог больше скрывать этого. Поэтому он и избегал смотреть в глаза Алексе.
— Я так испугался за тебя, когда приехал к тебе и никого там не нашел! — вдруг сказал он. — Почему ты не дождалась меня?
— Мне наконец-то удалось узнать, где Полина, и я поспешила к ней. К тому же, как ты теперь знаешь, это была ловушка. Если бы мы оба попались, то дело могло закончиться куда печальнее. Я не хотела рисковать тобой. Ты и Полина — единственные, кто дорог мне, ради которых я готова рисковать всем, — ответила Алекса, и вдруг спросила, — Может, ты все же останешься? Я пойду одна?
— Нет. Мы уже обо всем договорились! Я больше не оставлю тебя. Я… я люблю тебя, — наконец признался Сергей.
— Я знаю, — Алекса нежно улыбнулась.
Этого Сергей ну никак не ожидал, и выглядел крайне удивленным. Наконец, справившись с чувствами, он спросил:
— И давно?
Прежде чем ответить, Алекса встала и отвернулась к окну. Смотря куда-то в вечернее небо, она сказала:
— Давно. Я уж и не знаю сколько десятилетий.
— Почему же ты…
— Молчала? Даже и не знаю, как объяснить, — ответила Алекса, не оборачиваясь. — Когда я ушла от Менестрес, я ушла в никуда. Я хотела узнать, что приготовила мне судьба, и не могла остаться…
— Понимаю.
— Долгие годы я была одна, но к одиночеству мне было не привыкать. Вскоре я поняла, что оно вовсе не тяготит меня. Мне нравилась такая жизнь, и я не хотела от нее отказываться. Возможно, это пошло с тех пор, когда я еще была обычным человеком, жила в деревне и была там изгоем. Не знаю. Конечно, у меня были друзья среди вампиров, и даже среди людей. С кем-то я даже проводила ночь, творила птенцов, но на самом деле я оставалась одна. Я свято берегла свое одиночество. А потом появился ты…
Когда я узнала, что ты любишь меня, то, честно говоря, испугалась. Ты всегда очень много значил для меня, а это… это просто выбило меня из колеи. Поэтому я решила не подавать вида. Боялась, будто что-то необратимо измениться, прими я это…
Голос Алексы был необыкновенно тих. Обо всем этом она говорила как-то отстраненно. Сергей видел, как не легко дается ей этот разговор. На самом деле они еще никогда не разговаривали так откровенно. Он не понимал, к чему она клонит. Сергей впервые видел Алексу такой. А она продолжала:
— И вот, снова возвратившись в Москву, я встретила здесь Полину. Эта удивительная девочка. За какие-то несколько дней ей удалось заставить меня по-новому взглянуть на многие вещи. Уж не знаю, как у нее это вышло. Оказывается, я могу заботиться, и мне это может нравиться. Я поняла, что это не так уж и страшно — позволить кому-то войти в твое сердце. Случилось то, чего я никак не ожидала, — я не хочу больше быть одна.
— Алекса…
— Я не привыкла говорить подобные вещи… — Алекса замялась. Это не было на нее похоже, но это было так. Наконец, она взяла себя в руки и сказала, — Я… я тоже тебя люблю. Возможно, уже давно, просто я всеми силами старалась убедить себя, что это не так. Боялась признаться в этом даже самой себе. Но теперь все изменилось… Да, я люблю тебя.
И тут Алекса сделала то, чего не делала никогда в жизни, даже будучи человеком. Она — суровый воин, сильный вампир, привыкшая чаще поступать по-мужски, — покраснела.
Сергей стоял, как громом пораженный. Даже откройся сейчас перед ним врата Небесные, или разверзнись земля — и то он удивился бы меньше. Его глаза выражали весь диапазон чувств: удивление, сомнение, растерянность и, наконец, счастье. Он заключил все еще немного растерянную Алексу в объятья и стал покрывать ее лицо поцелуями. Словно очнувшись, она тоже обняла его и одарила страстным поцелуем. Она готова была обрушить на него всю свою нерастраченную любовь, и он был вовсе не против такого поворота событий.
43 
