54 
– Попробуем. – Герман предполагал, что Викулов начнет клянчить деньги.
– Я по поводу бутылочного завода, к строительству которого должны приступить через полгода. А я думаю, уже можно начать подготовительные работы, свозить материалы, делать замеры...
– Погодите. На меня сейчас навалилось слишком много всего, я принимаю дела и не совсем в курсе, о чем идет речь. Подробнее расскажите.
– Суть вот в чем. Год назад я обратился к вашему отцу с предложением построить бутылочный завод, который будет перерабатывать всю стеклотару без исключений. Проблема в том, что в ходу «чебурашки» и бутылки из-под водки, но и те далеко не все. Не везде берут в пунктах приема стеклотары бутылки из-под шампанского, вовсе не принимают импортные бутылки, битое стекло... долго перечислять. Мы предлагаем построить завод, который переработает все стекло, включая битое. Стекло должно приниматься на вес, а не поштучно...
Какие-то бутылки, битое стекло... Отец заинтересовался этой ерундой?
– Документы у вас с собой? – спросил Герман.
– Конечно, вот. – Викулов раскрыл кейс, подал бумаги. – Это сам проект, его стоимость. Вот авторы дают раскладку. Это обязательства западных инвесторов...
– Инвесторы дали согласие? – осторожно спросил Герман. Инвестиции означали, что проектом заинтересовались, заинтересовать западников можно только одним – прибылью. – А где расчеты прибыли?
– Пожалуйста.
Викулов положил перед Германом листы, при виде которых у того непроизвольно округлились глаза. От паршивого заводика прибыль офигенная, в это трудно поверить. Впрочем, бумага все стерпит, что на ней ни нарисуй. А Викулов продолжил:
– Мы подсчитали прибыль за каждый год с учетом максимальной инфляции, хотя в нашей стране предугадать размер инфляции невозможно, однако не каждый год и рубль обваливается. Смотрите, завод окупается за год, в дальнейшем приносит доход...
– А что за продукцию должен выпускать завод?
– Ходовые бутылки, банки... наименований много, они перечислены в самом начале проекта. Ваш отец ухватился за проект, пробил инвестиции, вложил деньги, арендовал участок под строительство. Понимаете, у нас же дуболомы сидят в кабинетах, им пока разъяснишь выгоды... Обратите внимание, это проба почвы, в смысле – анализ, геодезические работы сделаны. А визы главного архитектора нет. Без его визы завода не будет. Почему-то здесь возник тормоз. Ну и самое главное – до сих пор не открыт счет. Инвесторы посмотрят на нашу нерасторопность и пошлют нас подальше. Не слать же им деньги на деревню дедушке? Мы не в курсе, что с акциями. Скажу честно, мне показалось, что в акциях и есть проблема. Кто-то недоволен дележом. Как же быть? Дело стоящее. Я звоню-звоню Петру Ильичу...
– Как? Кому вы звонили? – насторожился Герман.
– Петру Ильичу. Ему поручил заниматься документацией Феликс Георгиевич. А его нет. Вот я и приехал, благо – недалеко.
– Давайте так: я отксерю документы, копии оставлю себе. Они есть в бумагах отца, но сейчас искать в неразберихе сложно. С понедельника я лично займусь этим вопросом, созвонюсь с Петром Ильичом и позвоню вам. Оставьте свои координаты.
Когда Викулов ушел, Герман, перелистывая копии, произнес:
– Так вот ты какой, дядя Петя!
Из Ларнаки в Лимасол добирались автобусом, неприглядный каменистый вид скрашивало море, резавшее глаза. Ах, море... Оно встретило Свету музыкой лучей в лазури, которая проникала внутрь, прогоняя меланхолию. Гид в микрофон на ломанном русском повествовала о Кипре, его истории, достопримечательностях:
– Обратите внимание на три скалы, выступающие из моря. По преданиям около среднего камня родилась из морской пены Афродита Киприда...
Пассажиры вскакивали с мест, вытягивали шеи, чтобы своими очами увидеть место рождения богини любви. Въехали в Лимасол, где пышная растительность, роскошные отели, парки поражали ухоженностью и чистотой. Остановились в пятизвездочном отеле, получили пластиковые карточки, в лифте с прозрачными стенами медленно поднимались вверх. Гигантская конусообразная люстра нависла над фойе, лифт проплывал мимо нее, Марат не сдержал восторга:
– Ну и махина! Трудно поверить, что она сделана руками.
– Представляешь, если свалится? – равнодушно произнесла Света. – Мокрого места не останется от тех, на кого упадет.
– Светильда, тебя ничем не удивить.
У номера он возился с ключом, Света сначала наблюдала, потом спросила:
54 
