Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
15 
– Нет, – весело рассмеялся Озет и хлопнул товарища по плечу. – Конечно, в твоих словах есть доля истины. Подавляющее большинство женщин подвержено душевным недугам в результате сильных потрясений, но с Тереной все в порядке. Я же сам ее сотворил. Неужели ты подумал, что я не предусмотрел маленький предохранитель, препятствующий казусам подобного рода? А вообще, чего ты встал, как нищий на паперти? Тебе сказали дрова рубить, вот и руби!
Вебалс еще раз хлопнул товарища по плечу и, вынув из ножен меч, подал наглядный пример, как эффективнее разбирать на щепу старую, трухлявую мебель. Палион так обрадовался, что им не придется в ближайшие дни подтирать слюнки душевнобольной, что воодушевленно принялся за работу. Хоть мозг разведчика и констатировал странность в словах колдуна, но привычка доверять своему союзнику в мелочах взяла свое. Чуждое для РЦК 678 слово «предохранитель», ненароком вылетевшее из уст колдуна, резануло слух Лачека, но не побудило к размышлениям. Разведчик уже привык, что Озет копается в его голове, и спокойно относился, когда колдун в целях наибольшей доходчивости своих аргументов оперировал привычными для него понятиями.
Через пять минут усердных трудов кровать превратилась в бесформенную кучу трухлявой древесины, в которой копошилась всякая мелкая живность. К тому времени Терена уже справилась с тугими тесемками, обтягивавшими широкое горлышко горшка, и легким движением оторвала прилипшую к краям овчину. В ноздри мужчин снова ударил резкий запах, иной, чем аромат гниющей древесины, но столь же неприятный.
– Ну, что вы морщитесь, мальчики? – с недоумением промурлыкала Терена, мило улыбаясь и интенсивно хлопая густыми, длинными ресницами. – Это же жир, обычный олений жир, перемешанный с мочой трехгодичного кабана, выжимкой из отрубей и…
– Достаточно! – взмолился Палион, затыкая себе нос.
– Убери от меня эту мерзость… быстрей! – выкрикнул Вебалс, героически борясь с приступом накатившей дурноты.
Терена невозмутимо пожала плечами и, игнорируя истеричные вопли забившихся в дальний угол избушки мужчин, принялась орошать содержимым горшка гору трухлявых щепок, весьма напоминающую со стороны муравьиную кучу. Когда неприятный процесс был закончен, в руках женщины, как по волшебству, появилось огниво, а через миг гнилушки затрещали в языках пламени и коморка наполнилась приятным дымом костра.
– Прям как маленькие! – негодовала Терена, как квочка, похлопывая себя ладонями по мокрым бедрам. – Да, запашок не из приятных, но зато жир и для костра, и от простуды полезен! А ну, живо оба сюда… к костерку… греться!
Как маленькие дети, заигравшиеся во дворе и позабывшие, что их дородная мамуля готовит вкусное «мням-мням», компаньоны нехотя пошли на зов своей попутчицы. Терена оказалась права, когда олений жир горел, точнее сложная смесь, в которой сам жир был всего лишь одним из двадцати природных компонентов, то запах был неприятным, но уже так сильно не раздражающим ноздри. Купчиха действительно обладала даром создавать комфорт буквально из ничего. Через пару минут путники согрелись и, самое удивительное, свыклись с непривычным амбре. Рваные дорожные плащи, перепачканные кровью, грязью и, естественно, тиной, органично дополняли болотную идиллию и немало поспособствовали тому, что путников стало быстро клонить ко сну. Однако Терена по-прежнему продолжала стоять и задумчиво взирать на горшок, на днище и стенках которого еще имелись остатки зловонной смеси.
– Ты чего это задумала? – спросил боровшийся с негой наступавшего сна Озет, первый почувствовавший неладное в странном оцепенении хозяюшки.
– Здесь еще чуток осталось… – многозначительно косясь на недра горшка, заявила купчиха. – Жир и для костра, и для втирания хорошо… согревает, хоть и вонюч!
– Ты на что это намекаешь, старая грымза! – впервые повысил голос на толстушку Озет. – Уж не думаешь ли, что позволю тебе нас этой пакостью обмазать?!
– Вас, нет… незачем, вы и так у костра согреетесь, – невозмутимо произнесла Терена и вдруг победоносно заулыбалась. – А вот мне-то, родимые, чо делать прикажете? Мне ведь тоже согреться надо, платьице-то вон висит, мокрое… зябко совсем…
Палион протяжно присвистнул и, ужаснувшись предстоящему, хлопнул ладонями себя по лицу. До Вебалса тоже стало постепенно доходить, на что деликатно намекала вдовушка.
– Одним словом, выбирать вам, господа хорошие, – решила окончательно и бесповоротно прояснить свою позицию соскучившаяся по близости с мужским телом купчиха. – Либо я этой гадостью мажусь и вам во сне воздух порчу, либо…
15 
