65 
– Мы не к мальчику пришли. Нам нужен Ким-старший.
– Вы шутите? – вспыхнула Майя, лицо ее потемнело, глаза округлились, и в них сверкнул гнев. – Ким, иди к себе, произошла ошибка.
Мальчик с неохотой ушел, вопросительно поглядывая на знакомую тетю, обещавшую классу компьютер. Поскольку Майя ждала дальнейших разъяснений, мэр и поведал причину визита с простотой, достойной Иванушки-дурачка:
– Ваш муж, Ким Рощин, приходит к нам и чего-то хочет, но прямо не говорит. Мы согласны дать ему то, чего он хочет, но в разумных пределах. Вы уж скажите ему... или устройте нам встречу...
Майя задохнулась от волны возмущения, вызванной цинизмом ситуации:
– У вас хватило совести прийти сюда?! Хотя это вообще-то неудивительно, потому что у вас никогда ее не было. Но вы имеете наглость говорить о моем муже, которого сами же и загнали в гроб, как о живом. Убирайтесь вон! Чтобы духу здесь вашего не было!
– Вы, милая, забываете, с кем говорите, – Зину понесло, но у нее, всем известно в городе, обостренное чувство собственной значимости, потому иногда она лезет на рожон.
– Что? Это ты мне? – Майя рванула в соседнюю комнату и вернулась с охотничьим ружьем. Передернув затвор, направила его на гостей и процедила сквозь зубы: – А ну вон отсюда! Это моя собственность, вы не имеете права сюда входить без моего разрешения. Если сейчас же не уберетесь, я начну стрелять! – И Майя закричала во весь голос: – Караул! Грабят!
Пришедшие, увидев оружие, дружно попятились, ибо ни у кого не вызвало сомнений, что сожительница Рощина угрозу осуществит. А когда она стала звать на помощь, они, толкая друг дружку, выбежали во двор. За ними неслась разъяренная Майя, не выпуская ружье из рук:
– Ступайте на кладбище, там и увидитесь с Кимом-старшим, а ко мне больше не смейте близко подходить.
– Мы там уже были! – отчаянно выкрикнул Хрусталев, но его быстро втолкнули в авто.
Компания попрыгала в машины и умчалась, помяв цветы на соседних цветниках.
Степа, прячась за кустами, записал адрес дома и поспешил к Толику. Набрал на мобильном телефоне номер Куликовского:
– Что за женщина проживает по адресу: переулок Глинки, сто тридцать?
– Жена Рощина Майя. Вообще-то они не были зарегистрированы, но перед арестом он жил у нее, после тюрьмы вернулся к ней, у нее и умер.
Поблагодарив, Степан отключил телефон, задумался.
– Ехать за теми козлами? – спросил Толик.
– Нет. Устраивайся поудобней и поспи. Стоим здесь.
И не напрасно он решил остаться. Примерно через час перекресток осветился фарами. Автомобиль «Вольво» остановился на углу, метрах в пятнадцати от машины Степы и Толика. Из него вышли три человека, осторожно подошли к дому Майи, вошли. Рощина Степа сразу узнал, второй был Иволгин, его фотографию он видел у Куликовского, третий неизвестный. Оперативник пошел, крадучись, за ними, но во двор пробраться не смог – пес, гремя цепями, при его приближении к забору начинал рычать.
– Чертова шавка, – пробормотал Степа и на четвереньках отполз к соседнему дому.
А в окнах Майи погас свет. Степа перемахнул через невысокий забор по соседству, оттуда перелез на территорию Майи, но очутился не перед фасадом, а сбоку. Пес не видел его, потому молчал. Пригнувшись, Степа прошел вдоль стены и вдруг присел. Окно было открыто, послышался тихий женский голос:
– Мне страшно, понимаешь? Когда они смотрели на Кима, я подумала, что пришли убить его. Я не могу больше, не могу... – Она расплакалась. – Пять с половиной лет и до этого два года... Целая жизнь. Жизнь, которая прошла в кошмаре... и сейчас то же...
Мужской голос ответил, но Степа не разобрал слов. Очевидно, мужчина находился в глубине комнаты, а Майя у окна. Заречный осторожно подполз к окну, притаился под ним...
– Не хочу. Не могу, – сказала Майя плача. – Это чудовища. Они растерзают нас.
Степа различил звук наливаемой в стакан воды, шаги к окну. Он чуточку приподнялся, желая заглянуть внутрь, и в это время низкий мужской голос отчетливо произнес:
– Выпей, тебе нельзя волноваться.
– Не хочу, – раздраженно отказалась Майя и выплеснула воду в окно.
Степа замер, затем, стирая воду с лица, осел и беззвучно проговорил:
– Спасибо, умыли.
– Зачем? – произнесла Майя. – Что это даст? На их стороне сила.
Мужчина, видимо, отошел от окна, потому что его голос снова звучал невнятно.
– И это ты взял на себя? – скептически спросила Майя. – Почему нельзя все оставить как есть? Почему? Пусть себе живут!
65 
