78 
Зиночка выдала резюме:
– Этот идиот совсем свихнулся. Дай ему по роже – очнется.
Ежов воспользовался советом, отхлестал по щекам бесноватого Хрусталева. В это время подбежали Сабельников и Фоменко, обоих одолевала отдышка. Матвей Фомич вдруг замер, прислушиваясь к пощечинам, потом повернулся на бок, тоскливо и тихонько завыл, корчась, как от боли. Степа вынырнул из темноты, напугав неожиданным появлением тех, кто пока еще не свихнулся. Да уж, пуганая ворона куста боится. Опер наклонился к несчастному.
– Все, он чокнулся, – раздраженно констатировала Зина.
– Где деньги? – заорал Сабельников. Обыскав песок, бросился к Хрусталеву, тряс его за грудки, спрашивая: – Где деньги? Он забрал? Забрал? Отвечай! Нам нужно знать.
– Видимо, деньги забрали, – предположил Степа.
– Но кто? Рощин или нас опять обокрали? – допытывался мэр.
Сверкнула молния. Раскаты грома немного привели в чувство Хрусталева, он словно очнулся, посмотрев на всех, улыбнулся:
– Мементо мори, господа.
И свернулся калачиком на песке, закрывая голову руками.
– Все ясно, – проговорил мэр, поднимаясь на ноги. – Рощин забрал деньги. Это его слова: мементо мори. Но как он сделал это? Мы же следили за Матвеем. К нему никто не приближался, кроме какой-то парочки прыгунков.
– Так, теперь, я думаю, вы можете отдохнуть от потрясений, – сказал Степа, – а мы приложим все силы, чтобы отыскать Рощина.
– Погодите, – развернулся к нему Сабельников, и вид его был свиреп. – Вы говорили, что будете следить, как Рощин заберет деньги. Говорили, что схватите его. Теперь, когда преступники утащили еще сто тысяч, вы говорите, что приложите силы?!
– Я следил за парой молодых людей, наверное, как и вы. – В оправданиях Степы звучала нотка раздражения. – Я не предполагал, что сумку с деньгами заберут другим способом. Он, этот ваш Рощин, мне кажется, действительно призрак.
– Тогда ищите призрака! Ищите и доставьте мне его! – взревел Сабельников.
Выручил дождь – зашуршал по воде, забился на прибрежном песке. Хрусталева подхватили Степа и Ежов как самые молодые, поволокли безвольное тело к автомобилям у набережной. Матвей Фомич не в состоянии был вести машину, тогда Степа сел за руль и повез несчастного домой. За ними, не выдавая себя, ехали Толик и Яна.
Глава 7
КАЖДОЙ ПЛОШКЕ ПО ЛОЖКЕ
1
Это удивительное чувство – освобождение. Зиночка поспешила в лоно семьи, успела к ужину. Кстати, привезла торт. Она была, правда, несколько нервна, тем не менее чрезвычайно добра и мила, шутила.
Сабельников отпраздновал освобождение бутылкой виски в компании рогатых волосатиков, проклиная Степу и милицию, прощаясь с денежками. Ждал, что позвонит Рощин, они переговорят, попрощаются навсегда. И опять вернется блаженство в душу и в тело, ведь за это он дорого заплатил. Николай Ефремович с чертенятами подсчитал убытки, пришел к выводу, что Рощин нанес удар основательный, но не сокрушительный. Доллары Сабельников восстановит системой конвертов – ну, немного больше придется давать «коровкам» или немного меньше станут забирать «доярки», он все равно свое получит. А черти кивали, подхрюкивали: мол, правильно говоришь.
Фоменко не успел переступить порог дома, как позвонили из банка. Компьютеры наладили, однако есть некоторые непонятные особенности. В общем, требуется личное присутствие шефа. Несмотря на страшную усталость, Фоменко, наскоро поужинав с женой и дочерью, поехал в банк.
Ежов свалился спать, плюнув на детей, жену, которая так и не вернулась домой, на алчного Рощина и отданные деньги.
С Хрусталевым дела были неважные. Жена дала ему успокоительных капель и уложила в постель мужа, повторяющего два непонятных слова, предположительно итальянских, но кто знает, может, так говорят испанцы. Все же муж – заместитель главы по иностранным связям. Раньше он не знал ни одного языка, зато, наверное, сейчас выучил. И сварливая жена Хрусталева зауважала мужа, ходила на цыпочках по дому.
А утром отдохнувших, выспавшихся и набравшихся сил для новых решительных действий на благо родного города троих глав администрации – к четвертому пока прежнее самочувствие не вернулось – ждал очередной катаклизм.
Пожалуй, их появление на службе во вторник можно сравнить со вступлением в должность, ибо несколько дней по причине их практического бездействия белый дом парализовало, делопроизводство стало. Без первых лиц здесь никто не имеет права что-либо делать и решать. Толпы людей, не принятых вовремя, росли с каждым часом, а отцы и мамаша города неизвестно где обитали. И не дали элементарных распоряжений, не оставили вместо себя заместителей, только отмахивались в коридорах: мол, не до вас. Мэру в понедельник звонил председатель городской думы, интересовался, куда все подевались, и пошутил: прогулы, что ли, у глав самоуправления? На что мэр ответил, что прогулов и опозданий у правителей не бывает, есть задержки и отлучки, вызванные необходимостью. Отбрил спикера топорно, да сделал это намеренно, чтоб тот не совал свой нос в чужой вопрос.
78 
