Последние отзывы

  28  

– Ах вон вы про что… Я стрелял в волка, а попал в человека.

– Не в простого человека, – возразила она. – Он выл, как волк.

– Вы уверены? – заглядывая ей в лицо, спросил Суров.

– Полностью. Посудите сами, Александр Иванович. Вспомните: сначала очень близко завыл волк, потом оттуда же послышался шорох. Вы выстрелили, мы услышали стон, больше ничего. Ни рыка, ни воя… Почему волк, почуяв кровь, не напал на него? Да не было там никакого волка! Там был только человек. Теперь далее. Коль он преступник и прятался в лесу, то должен был тихо сидеть, пока мы не проедем.

Суров воспринимал Марго как прехорошенькую взбалмошную особу, но то, что у нее есть еще и логический ум, для него явилось открытием.

– Зачем он выл? – вырвалось у Сурова, а надо было бы утверждать, будто и он о том же думал, дабы не уронить своего достоинства в глазах дамы.

– Вот! – прищурилась она. – В том-то и загадка. Я подозреваю, что и в день моего приезда изображал волка тоже он. Раз он так делает, у него есть цель. Какая?

– Надеюсь, вы уже знаете, – растерялся он.

– Огорчу вас: я не знаю.

Суров повеселел. А то уж он подумал, будто Марго ясновидящая.

Верхушки деревьев под порывами ветра издавали шум, но внизу было более или менее спокойно. И облака мчались с быстротой того же ветра. Суров надеялся, что они пронесутся мимо и прольются дождем далеко.

– Я связывала вой волка с оборотнем, – рассуждала Марго. – Коль тот сумасшедший представлял себя волком, он и должен выть по-волчьи, устрашая людей. И когда те встречались ему, то не способны были сопротивляться, их одолевал ужас.

– Откуда вы знаете?

– Вовсе не знаю. Просто представляю себя на месте оборотня и на месте несчастных, попавших ему в руки. Но теперь человек, которому доктор вынул пулю, спутал все карты. А вдруг он и есть убийца?

– Но тому оборотню должно быть по меньшей мере лет пятьдесят, а я выстрелил в человека, которому, как выяснилось, нет и сорока.

– Может, семнадцать лет назад оборотню было чуть больше двадцати, тогда сейчас ему примерно сорок…

– Позвольте с вами не согласиться. Раненый мужчина ушел от доктора, когда рассвело, выходит, он не боится света. И по описаниям доктора, раненый не похож на оборотня.

– В том-то и дело, Александр Иванович! – остановила лошадь Марго.

– Я не могу утверждать, что ранил убийцу. Оснований нет. Скорее всего, Маргарита Аристарховна, это два разных человека.

– Но он выл по-волчьи, – упрямо повторила молодая женщина. – И был в барской одежде, как давнишний оборотень. Однако мы знаем, что он ранен… У нас будут гости из всех усадеб, надеюсь, мы узнаем его.

– Как вы узнаете? Не заставите же раздеваться всех мужчин?

Она ехала некоторое время задумавшись, вдруг просияла:

– Очень просто! Мы пригласим на водевиль доктора Кольцова…

Сверкнула молния, ударил раскат грома, почти сразу зашелестела листва под тяжелыми каплями. Суров предложил:

– Едемте назад, Маргарита Аристарховна?

– Ну уж нет. Гроза – прекрасный способ проникнуть в тот дом. Я выполню задание Мишеля. Да и большую часть пути мы уже проехали.

– Постойте… – Суров снял китель и набросил на плечи Марго. – Отговаривать вас бесполезно, а я не хочу, чтобы вы простудились. Вперед!

Понеслись во весь опор, обгоняя раскаты грома, а ливень полил сплошной стеной. Теперь точно деваться некуда – в лесу негде спрятаться, да и опасно, молнии часто попадают в деревья, а то и в людей.

Усадьба была огорожена высокой оградой из железных прутьев, дом стоял вдалеке, а вокруг него неухоженный сад. Суров звал, свистел – все было без толку. Потеряв терпение, он просунул руку сквозь решетку, нащупал задвижку и отодвинул. Взяв своего коня и Ласточку под уздцы, ввел их во двор, направляясь к дому. Из особняка выбежал пожилой человек в ливрее, замахал руками:

– Барыня не принимают-с…

– Ты, скверная харя, и твоя барыня совсем ополоумели? – зарычал на него Суров. – Ее сиятельство промокла. С дороги!

Подполковник помог слезть с лошади Марго, затем оттолкнул оторопевшего лакея и распахнул дверь. Марго вошла в особняк, следом Суров, за ними семенил лакей, плаксиво умоляя путников уйти, а то барыня «заругается».

– Пшел вон! – бросил ему через плечо Суров, озираясь.

Надо полагать, они попали в гостиную. Сумрачно, никаких излишеств, нет и уюта, лишь порядок и мрак, освещаемый свечами. Раскаты грома сюда почти не доносились. Почему? Марго заметила, что окна закрыты тяжелыми шторами, однако шторы не объясняли поразительной тишины. В камине потрескивали дрова, одно это и подтверждало, что здесь живут люди…»

  28