Глава 21. Не отведете вы глаз своих от пламени…

Тем временем Интар со дня на день ожидал прибытия каравана с товаром. Он уже задерживался, но два-три дня для пустыни не срок. Поэтому еще рано было волноваться. Хотя Интар велел докладывать ему обо всех новостях с караванных путей.

И вот на пятый день Интар получил долгожданную информацию. Абу-Синх, оказывается, ранен, а его заместитель старается не слишком гнать караван, так как не очень хорошо знает этот участок пути. Хотя они совсем рядом, наверное, уже в двух-трех дневных переходах.

Эта информация встревожила Интара и, будучи человеком действия, он стал собираться в путь. Зариме попросился с ним, и вампир не смог отказать. Юноша уже очень хорошо держался в седле и езда ночью его не пугала.

Облачились оба в плотные бурнусы, дабы спастись от песка, и выехали из города с первыми сумерками.

Лишь оказавшись за мили от города, в пустыне под непроглядным пологом ночи, Интар понял всю опрометчивость своего поступка. Особенно когда услышал стремительно приближающийся конский топот, по меньшей мере, дюжины всадников. Здравый смысл подсказывал, что это вряд ли запоздавшие купцы. Лишь разбойный люд не знает покоя в такой час. Возможно, караван столкнулся еще и с этой проблемой.

Пустыня коварна не только своим дневным пеклом и ночным холодом, но еще и невозможностью спрятаться на ее просторах. Прикинув расстояние до всадников, доставая меч и сожалея об отсутствии арбалета или хотя бы лука, Интар велел Зариме:

– Придержи коня и держись за мной.

– Но…

– Не спорь. Завяжется бой – я постараюсь их отвлечь, а ты, при первой же возможности, скачи обратно в город.

Ответить юноша не успел. Всадники были уже рядом, а старший из них воскликнул:

– Сегодня ночь щедра к нам, братья! Воспользуемся же ее дарами! – и уже путникам: – Сложите оружие, и вы сохраните жизнь! «Став рабами» – мрачно подумал Интар, и уже вслух:

– Пошли прочь, шакалы! – он сознательно их провоцировал, отвлекая внимание, хотя сомневался, что сможет одолеть стольких. Будь их пятеро – не проблема, но дюжина… С этим и дитя ночи может не совладать.

– Дерзкий пес!

Тренькнула тетива. Интар старался разглядеть стрелу, но ее кто-то перехватил. Мужчина с ошеломлением и ужасом увидел, что это Зариме. Юноша стоял, спешившись, возле его коня, бурнус размотался, а в руках злополучная стрела.

– О, а щенок-то тоже! – рассмеялись разбойники.

– Вы обречены своей попыткой причинить вред повязанному! – каким-то чужим, шипящим голосом проговорил Зариме.

– Что ты там лопочешь?

Один из разбойников попытался достать его плетью, но юноша легко извернулся, а то, что произошло потом, заставило Интара усомниться в реальности происходящего.

Зариме скинул бурнус, оставшись в одних шароварах, и издал жуткий звериный рык. Интар своими глазами видел, как зашевелилась татуировка на спине юноши, хоть и боялся, что просто сошел с ума. Бархатисто-нежную кожу стала покрывать золотисто-алая чешуя, а на лопатках она разошлась, выпуская крылья. Интар сморгнул, и в следующий миг увидел на месте Зариме дракона размером с коня. Выглядел он почти так же, как и татуировка на спине юноши, которую мужчина так любил изучать кончиками пальцев.

Издав еще один рык, дракон взмахнул крыльями и поднялся в воздух. Лошади шарахнулись в стороны, испугано заржав, но бывший когда-то Зариме не обратил на них внимания. Его занимали разбойники. Не вовремя они покинули седла, им оказался уготован персональный ад из драконьих когтей, зубов и, что самое страшное, всепроникающего пламени.

В полном ошеломлении наблюдал Интар, как дракон реет над разбегающимися в панике разбойниками, то и дело впиваясь клыками в одного или испепеляя другого. Воздух стал тяжел от запаха горелого мяса и свежепролитой крови. И четверти часа не прошло, как с шайкой было покончено. В живых не осталось никого, словно и не было никогда, так как дракон все тела обратил в пепел своим жарким дыханием. Средь пустыни стоял лишь Интар.

Сделав последний круг над местом битвы, дракон аккуратно опустился на песок рядом с вампиром и сложил крылья. Смена облика произошла быстро, будто дракона окатили водой, смывающей эту личину. И снова возник Зариме. Голый, встрепанный, перепачканный кровью, но довольный. Правда, довольство исчезло, стоило ему посмотреть на Интара, сменившись виноватым видом.

  44