195 
Каталина объяснила ситуацию подробно и доходчиво, как могла, ей больше нечего было добавить.
– Браво, – произнесла графиня и захлопала в ладоши. – Наконец-то тебе удалось внятно и членораздельно объяснить причины твоих деяний. Мое расположение к тебе восстановлено, ты прощена. А теперь ступай, завтра к ночи собери весь клан, у меня будет для вас задание! – Самбина небрежно махнула рукой и отвернулась, подведя тем самым черту под затянувшимся разговором.
– Воля твоя – закон, – прошептала Форквут заученную наизусть фразу и, низко поклонившись, направилась к выходу.
– Да, кстати, – внезапно пропела графиня, – когда битва с Нориком будет закончена, не забудь мне напомнить о твоем наказании!
– О каком наказании, за что?! – искренне удивилась Каталина.
– Слово вампира свято, нельзя нарушать его даже ради спасения целого клана. Нужно чтить традиции и не преступать законов Ложи! Ты же обманула священника: пообещала ему жизнь, а потом коварно убила!
– Я ему ничего не обещала, я только сказала, что исповедую его, а исповеди далеко не всегда заканчиваются отпущением грехов. – Каталина лукаво улыбнулась и скрылась за дверью.
Труд меняет любое живое существо, притом не всегда в лучшую сторону: толстый становится тонким, бодрый – изможденным, добродушный – озлобленным, а графиня Самбина научилась спать по ночам. Обычное явление для человека превратилось в настоящую муку для вампира, но распорядок службы при дворе был суров и не предусматривал ночных раутов. Бессонница и усталость сделали жизнь Самбины невыносимой, но к концу второго года пребывания в королевском дворце вампирша освоилась и привыкла. Даже в свободные дни, которые графиня почти всегда проводила или у себя в замке, или в небольшом двухэтажном особняке в центре Королевского квартала, Самбина спала исключительно по ночам, боясь отвыкнуть от привычки, приобретенной с большим трудом.
Как только дверь за Каталиной закрылась, Самбина тут же покинула софу и блаженно вытянула ноги на кровати. Последние дни были тяжелыми и чрезвычайно изнурительными. Долгие переговоры с кланами и интриги вельмож измотали Самбину, лишили ее сил, не говоря уже о непрекращающихся кознях придворных дам, старающихся в меру своих скромных возможностей занять ее место при короле. От повседневных забот не спасала даже уединенная жизнь в особняке. От полудня до заката приходилось общаться с людьми, с заката до рассвета – решать вопросы с вампирами, и только от рассвета до полудня Самбина была предоставлена самой себе. В эти сладостные часы делового затишья она полностью отдавалась крепкому сну.
Отяжелевшие веки закрылись, и долгожданная дремота завладела телом. Мозг вампирши уже ступил на тонкую грань между реальностью и забытьем, как в голове прозвучал сигнал тревоги. Не слышно было ни шороха, ни звука, но Самбина почувствовала в комнате чье-то присутствие, какого-то странного существа, пахнувшего иначе, чем человек или вампир. Глаза мгновенно открылись; не поворачивая головы, Самбина бегло, но тщательно осмотрела каждый метр погруженного во тьму пространства. Никого не было, мебель стояла на своих местах, вот только кресло у камина стало как будто больше, объемнее и источало тепло вместе с новым, чуждым ароматом. Именно там и притаился враг!
Графиня прыгнула быстро и приземлилась точно на изголовье кресла, где, по ее расчетам, должны были находиться голова и шея незваного гостя. Челюсти грозно щелкнули в воздухе и сомкнулись, поймав лишь пустоту. В самый последний момент от кресла отделилась рослая тень и беззвучно скользнула в сторону. От сильного удара заболела грудь, Самбина едва успела затормозить, чтобы не налететь на камин. К счастью, огонь не горел.
Полуночный визитер повел себя странно: он не пытался помочь графине подняться на ноги, но и не проявлял враждебности, просто молча стоял в углу и наблюдал за мучениями пытавшейся подняться на ноги женщины. Тут же последовавшая за принятием вертикального положения повторная атака была более осмотрительной и осторожной. Самбина больше не предпринимала эффектных, но бесполезных прыжков, а зажала гостя в узком пространстве между камином и комодом. Сильный удар выпущенных наружу когтей по едва видневшимся контурам головы должен был поставить последнюю точку в ночном поединке, но тень вывернулась и на этот раз: резко нырнула вниз, появилась уже за спиной нападавшей, заключила графиню в крепкие объятия, а затем вдруг оттолкнула ее на кровать.
195 
