Особенно,... 
62 
Следующим она допрашивала Колчина. Он был спокоен, но заметно утомлен и расстроен. Урванцева по внешним признакам угадала, что человек он мрачноватый, пессимист, слегка флегматичный, но дружелюбный – ровно настолько, насколько позволяет его сдержанная натура. Урванцева начала беседу с вопроса:
– Расскажите, где вы были в ночь убийства Ермакова?
– Дома.
– Кто это подтвердит?
– Жена.
– А еще кто?
– Жена уже не свидетель? – проворчал Колчин, однако по всему было видно, он чего-то подобного ждал. – Почему вы задаете эти вопросы мне: где был, кто подтвердит? Ну некому подтвердить. Я не выношу мусор поздно ночью, не гуляю с собакой – у меня ее нет, не буяню, поэтому соседи подтвердить не могут, что я находился дома. Дети тоже не могут, они учатся в Питере.
– Не стоит так нервничать, – бесстрастно сказала она, хотя внешних признаков нервозности в нем не было. На краю стола лежали листы, Урванцева передвинула их к нему. – Посмотрите список. Видите, сколько фамилий? Все эти люди работают здесь, я буду их допрашивать и задавать те же вопросы. Начала опрос с вышестоящих, а вы уж подумали, будто я подозреваю вас.
– Ничего я не подумал, – буркнул он, отвернувшись в сторону. Ему стало неприятно и стыдно, что какая-то баба раскусила его. – Если на то пошло, я сам все время думаю – кто?
– Кто застрелил Ермакова? – уточнила она. – Не хотите поделиться своими мыслями?
– По логике, чужой сюда проникнуть не мог, хотя… я ничего не исключаю.
– Вы хотите сказать, что Ермакова убил тот, кто работает в этом здании?
– Ну да, да! Мне так кажется. А может, это совсем не так.
– А причина? Согласитесь, должна быть веская причина. Ночью, в подвале… Как думаете, зачем Ермаков пошел туда?
– А зачем он брал ключи от чужих кабинетов? Однажды я видел, как Ермаков сдавал вахтеру несколько ключей, я даже сказал об этом Князеву.
– И что Князев?
– Отнесся к этому равнодушно. Он в последнее время изменился, такое ощущение, что ему безразлично, потеряет он завод или нет.
– У Князева с Ермаковым были конфликты?
– Разумеется. В рабочем порядке.
– А у вас с Ермаковым?
– У нас разные сферы деятельности, исключающие конфликты. Споры случались, как у всех людей.
– Насколько мне известно, вы тем утром пришли на работу раньше всех… Зачем?
– Ну вы даете, – хмыкнул он. – В связи с известными событиями мне не сидится дома. Если завод от нас уйдет, нам придется искать работу, никто не оставит бывших сотрудников. Разве усидишь тут дома?
– Что ж, у меня все. Если нетрудно, пригласите референта Князева.
Колчин задержал взгляд на лице Урванцевой, но на нем не отразилось ничего, чтобы понять, какие выводы сделала эта женщина, которая больше смахивала на мужика в юбке. Уж слишком она суха, сурова, деловита, а ее глаза пронзали Колчина насквозь, невольно вселяя в душу первобытный страх. Он вышел, через минуту следователь уже разглядывала Оскара – молодого, красивого, явно неглупого человека, аккуратно и прилично одетого.
– Скажите, Оскар, трудно было получить место у Князева?
– Я прошел по конкурсу. Есть другое слово – кастинг.
– Год назад, да? А какое у вас сложилось впечатление о коллективе? Я спрашиваю о тех людях, с которыми вы чаще всего встречаетесь.
– Нормальное.
– Это обтекаемый ответ.
– А какой вы ждете? Мне посчастливилось устроиться на хорошее место сразу после школы референтов, так везет далеко не каждому.
– Ну а позже?
– Мне нравится работать у Князева.
– Говорят, он жесткий человек, грубый.
– Всякое бывает. Пал Палыч фанат своего дела, такие люди не всем нравятся. Кстати, без жесткости невозможно руководить крупным предприятием, народ у нас особенный, кнут понимает лучше, чем пряник. Но Пал Палыч не скряга, ценит специалистов, его любят и понимают, грубость прощают, потому что он без повода не буйствует. У нас ведь очень неплохие заработки по сравнению с другими предприятиями города.
– Вполне удовлетворительный ответ. Скажите, Оскар, что вам известно о Ермакове? Почему он находился в здании в ночное время?
– Понятия не имею. Ермаков не распространялся о своих планах.
– Вы знали, что он задерживается на работе?
– Да кто этого не знал? Он и не скрывал, слонялся вроде бы без дела.
– Кстати, как к нему относились коллеги, окружающие?
– Хорошо. Он не скандальный был, уравновешенный. Конечно, последнее время все стали нервными, но это из-за перипетий с заводом.
62 
