4 
Но ничего я собой я уже не могла поделать, это стало моим личным наркотиком. Эти ежедневные посещения сайта и проверки своей страницы стали своеобразным утренним ритуалом, без которого я уже не могла обойтись. Я стала от этого зависима, а так как я написала только одну книгу, и никто особо мной не интересовался, я понимала, что надо продолжать писать, чтобы люди не теряли интереса к моим книгам. Вариант — бросить всё и забыть, я даже не рассматривала. Во время остановиться, к сожалению, я не никогда могла. Правда, надежда на то, что это скоро закончиться была. У меня был один существенный недостаток — я быстро терял интерес ко всему новому. Попробовав что-то, я первое время увлекалась, а потом мне становилось это не интересным. И так было всегда. Чем я только не занималась — лёгкой атлетикой, танцами, гимнастикой, борьбой, плаваньем, скалолазанием, вышиванием, рисование, в общем, всего и не упомнишь. Поэтому я надеялась, что скоро мне надоест и писать, и каждое утро нервничать, пока запускается ноутбук.
Допив кофе, я быстро подкрасилась и, одевшись, вышла во двор. В идеале, чтобы доехать до работы мне требовалось двадцать минут. Но это в идеале, а на практике из-за утренних пробок у меня уходило почти сорок минут. Обычно я старалась выехать из дома пораньше, но сегодня задержалась, и теперь буду плестись как черепаха. Сев в машину, я вырулила со стоянки, и обречённо вздохнув, выехала на дорогу.
Я стояла в пробке и тихо ругалась — какой-то идиот не пропустил второго идиота, и теперь пробка переросла в огромный затор. Посмотрев на часы, я поняла, что если сейчас не тронусь, то опоздаю на работу. А опаздывать я не любила. Выход был только один — бросить машину во дворе какой-то многоэтажки, и пешком обойти пробку, а там уже словить такси или маршрутку. Я наклонилась и стала выглядывать ближайший въезд во двор. Он как раз находился метрах в десяти от меня.
На моё счастье, впередистоящая машина тронулась и медленно поехала. «Ну, давай родимый, проедь ещё парочку метров!» — я стала шептать, обращаясь к водителю той машины. Мне повезло, и я, съехав с основной трассы, въехала во двор. Взяв сумку из машины и документы, я поставила её на сигнализацию, и быстро пошла назад к дороге.
На работу я не опоздала. Утренняя пробежка меня здорово взбодрила, и я подумала: «А может купить себе велосипед и ездить на нём на работу. И нервы не буду себе портить в пробках, и физическая нагрузка, короче — польза». «Ага! Прикольно придумала — в сентябре пересесть на велосипед, ты бы ещё декабря дождалась!» — ответил мой внутренний голос. Да, с этим я опоздала. Значит, перенесём покупку на следующий год!
И полностью ушла в работу. Надо было готовить квартальный отчёт, и всё как обычно происходило в авральном режиме. То какой-то из отделов не те цифры подал, кто-то вообще документы забыл передать.
А к вечеру оказалось, что отчёт не сходиться, и началось веселье. Рабочий день уже час как закончился, а ошибка так и не была найдена.
В кабинет зашёл наш босс и, окинув всех недовольным взглядом, обратился к нашей начальнице:
— Ольга Семёновна, вы же понимаете, что отчёт завтра должен лежать у меня на столе уже утром?
— Конечно, Степан Петрович, — та подскочила к нему и стала пританцовывать, как собачонка. — Мы всё сделаем!
Ещё через час мозги стали закипать, а эта мымра, наша начальница, подошла ко мне и сладко пропела:
— Маечка, нам с Катенькой и Жанной надо уехать, может ты разберёшься сама? Ты ведь у нас девушка умная и дотошная, и всегда находишь ошибки. А я тебе в помочь оставлю Ларису.
Вот гадина! Мало того, что назвала «Маечка» (не переношу уменьшительно-ласкательные обращения ко мне), так ещё и свалить собирается, бросив всю работу на меня. Конечно, как надо найти их ошибки, то я умная и дотошная, а как в конце года написать мне хорошую характеристику, чтобы меня повысили, так она об этом сразу забывает. Я в отличие от Катеньки и Жаночки не скачу перед ней на задних лапках и не охаю каждый раз, когда она приходит в новом платье, и не рассыпаюсь в комплементах и лести. Я прихожу сюда работать, и нянчиться с её раздутым самолюбием у меня нет ни времени, ни желания.
— Конечно, Ольга Семёновна, — я фальшиво улыбнулась, боясь, что сейчас плюну ей в спину.
— Вот и хорошо.
Через полтора часа мы наконец-то с Ларисой нашли ошибку. И эту ошибку совершила дражайшая Катенька, зам нашей Ольги Семёновны.
4 
