38 
— Что все это значит? — холодно спросил Грэм.
Спайк улыбнулся.
— Для начала распорядитесь, чтобы нас не беспокоили и желательно не подслушивали.
— Как вы смеете?! — вспыхнул Грэм.
Спайк вскинул руки.
— Это в ваших интересах, господин мэр, не в моих. — Он положил на стол небольшой кейс, который принес с собой. — У меня для вас кое-что есть. Вам лучше сесть и посмотреть.
Садиться Грэм не стал, но бумаги из рук Спайка взял. После первой же страницы он побелел как мел. Опустился в свое кресло, нажал кнопку интеркома.
— Дельфина, меня нет. Ни для кого.
Спайк понимающе ухмыльнулся.
— Откуда у вас эти документы?
— Это долгая история, — сказал Спайк. — Гораздо интереснее то, что я собираюсь с ними сделать. Думаю, сюжет о том, как мэр подтасовывал результаты тендера, чтобы заказ получила компания его друга, соберет небывалый рейтинг.
Грэм хмуро кусал губы и едва сдерживался, чтобы не накинуться на Спайка с кулаками. Какая разница, кто выиграл тендер, если городу от этого только польза? Он всего-то немного помог Артуру, который не успел вовремя собрать необходимые бумаги, и обеспечил городу выгодный контракт. Но со стороны, разумеется, выглядит так, будто он намеренно исказил результаты, отдав предпочтение другу. А если вспомнить о том, что Артуру приписывают связи с итальянской мафией…
Грэм прикрыл глаза. Он бы с радостью закрыл и уши, лишь бы не слышать самодовольного голоса Спайка. Но он мэр. Пока еще мэр. И должен помнить о своем достоинстве.
— Не понимаю, зачем вы пришли сюда и обо всем мне рассказываете, — перебил Грэм Спайка. — Было бы гораздо эффектнее, если бы я узнал обо всем из выпуска новостей.
Спайк рассмеялся.
— Не делайте из меня чудовище, господин мэр. Я никогда не нападаю без объявления войны. Меня интересует хороший репортаж, а не ваша отставка.
Грэм вздрогнул. Вот и прозвучало это страшное слово.
— Я всегда даю своим героям возможность защититься, — сказал Спайк, вставая. — Это очень обогащает репортаж. Даю вам срок до завтрашнего утра. Докажите свою невиновность. Или добровольно уйдите в отставку. Одним словом, сделайте что-нибудь.
Спайк подошел к двери и обернулся к Грэму.
— Завтра в это же время я буду у вас. Документы оставляю, они освежат вашу память при необходимости. Надеюсь, вы понимаете, что у меня есть копии. Много и в надежных местах. Так что… — Спайк широко улыбнулся и вышел, оставив позади себя аромат дорогого одеколона и безысходности.
Грэм обмяк в кресле. Он внезапно почувствовал себя уставшим и старым. К чему стараться, радеть о благе общества, если рано или поздно приходит такой Спайк и судит тебя…
Грэм вытащил сотовый. Ему нечего сказать в свое оправдание, кроме того что он заботился о благе города. Но есть человек, который может вовремя принять меры, чтобы не пойти ко дну вместе с ним. Грэм быстро набрал номер и приложил телефон к уху.
— Привет, Артур. У меня плохие новости.
* * *
Артур Сорелли выслушал рассказ Грэма с невозмутимым лицом.
— Я разберусь, не волнуйся.
Он положил трубку и посмотрел на сына. Питер бесцельно слонялся по его кабинету, трогая то одну, то другую безделушку.
Артура охватило бешенство. В семье не без паршивой овцы. Ни уважения к старшим, ни желания трудиться для семьи. На кого в тяжелую минуту положиться отцу, как не на сына? Но разве на этого сына можно положиться?
— Поставь, пожалуйста, на место, — поморщился Артур, когда Питер поднял статуэтку Афины. — Это антиквариат.
— Кто бы сомневался, — усмехнулся Питер. — Как можно в музее работать?
Резкие слова просились на язык, но Артур сдержался.
— Вместо того чтобы критиковать отца, лучше бы помог. — Артур потер переносицу. — У меня проблема.
— Неужели тебе нужна моя помощь? Обычно ты решаешь свои проблемы очень просто. — Питер поднял руку и прищурился, делая вид, что прицеливается перед выстрелом. — Бах, бах — и готово.
— Не паясничай, — поморщился Артур. — Ты знаешь Спайка Дентона? У него своя передача…
— Знаю, — посерьезнел Питер.
— Ему в руки попали одни документы… — Артур замялся, ожидая обычной насмешки, но Питер сосредоточенно слушал. — Документы, которые могут ударить по репутации многих уважаемых людей. Есть время до завтра, чтобы предпринять что-то. Мне это не особенно страшно. Зато моему другу, человеку с большим политическим влиянием, грозит скандал…
38 
