Последние отзывы

  59  

— Я что какай-то генетический урод? — спросила я.

— Нет, Лана. Конечно, нет, — заверил меня Дейм. — Наоборот, ты уникальна. Может, поэтому ты и была нектэрией. Мы так и не смогли в этом разобраться. Сначала мы думали, что дело в твоей группе крови, но проверив не одну женщину с четвёртой группой крови и отрицательным резусом, мы поняли, что ошиблись. Когда наши учёные расшифровали твой геном, оказалось, что похожие аномалии встречаются только у детей индиго, мы стали проверять их, но и здесь ничего не нашли. Наши учёные уже давно установили, что первые дети индиго стали рождаться в конце семидесятых годов, и с каждым десятилетием их становиться всё больше. По видимому, ты была тоже ребёнком индиго. У нас остался только один вариант — нектэрии встречаются среди детей индиго, девочек с четвёртой группой крови. Но пока мы не одну не смогли найти. Каждый из этих факторов встречается по отдельности, но всё вместе объединено только в тебе. Но главное не в этом, — победно произнёс Дейм. — Понимаешь, наша история насчитывает уже более восьми тысяч лет, и первое тысячелетие вампиры не рождались, а адаптировались, не считая первых трёх детей Каина. Но однажды, одна адаптированная женщина вампир родила ребёнка — девочку. Именно от этой девочки и ведут свой род все истинные вампиры. Ты понимаешь?

— Нет, — растерянно произнесла я.

— Лана, пойми. Никто никогда не адаптировал нектэрий в вампиров. Ты первая, или вернее вторая. Та женщина, которая первой родила вампира, тоже, наверное, была в обыкновенной жизни нектэрией. И именно первая нектэрия, которую адаптировали в вампира, дала жизнь первому истинному вампиру второго поколения. Ты понимаешь, что это значит для всех вампиров?

Я уже ничего не понимала, голова шла кругом. Я положила руки на живот и просто испытывала счастье, от того, что у меня будет ребёнок от Макса.

— Лана, истинных вампиров в мире осталось штук семнадцать-восемнадцать, не больше. И среди них только три женщины, и то они уже не могут иметь детей, потому что им всем больше тысячи лет. А детей истинные вампиры могут рожать только до восьмисот лет. И только у двух из этих женщин в живых остались дети, и то это мальчики. Один из них сын Ясина, а второй сын Захария. Мы вырождались, и если ты родишь девочку, она положит начало новому поколению вампиров!

— А если родиться мальчик? — враждебно спросила я. Мне было всё равно кто родиться — главное, что это был мой ребёнок и Макса. — Что будете делать?

Дейм удивленно посмотрел на меня, а потом присел перед креслом, на котором мы сидели с Максом, и серьёзно сказал:

— Лана, мне всё равно, кто родиться. Ты для меня как дочь. И если ты позволишь, я хочу быть твоему ребёнку дедушкой. Ты позволишь?

Мне от умиления и счастья, хотелось плакать. «Проклятые гормоны! Становлюсь размазнёй».

— Если вы не против, то я буду только рада, — я слезла с коленей Макса и обняла Дейма. Он аккуратно прижал меня к себе, а потом опять подтолкнул к Максу. Через мгновение я уже опять сидела у него на коленях.

— Пожалуйста, перестань обращаться ко мне на Вы, — произнёс Дейм. — И пойми, что это значит для нашего мира.

Но меня это мало интересовало. После того, что я узнала о своей беременности, у меня возникло масса вопросов, и я решила задать самый главный:

— А сколько я буду ходить беременной? Девять месяцев?

— Нет, шесть, — ответил Брес. — Вернее двадцать шесть недель. Как ты себя чувствуешь сегодня?

— Уже нормально, — улыбаясь, сказала я.

— А до этого было плохо? — с тревогой спросил Брес. — Что именно болело?

— Ничего не болело. Просто я не могла понять, почему постоянно хочу есть, и сплю больше Макса. А когда поняла, что выросла из всей своей одежды, подумала, что со мной что-то не то, и испугалась. А сейчас, когда вы мне всё объяснили — всё просто чудесно.

— Завтра в замок приедет доктор, который будет тебя наблюдать. Его зовут Товий. Если будешь чувствовать хоть малейший дискомфорт, сразу говори ему, — сказал Дейм и вопросительно на меня посмотрел.

— Хорошо, — ответила я.

— Тогда оставим вас пока вдвоём, — Дейм направился к дверям. — Макс, береги её! Головой отвечаешь!

— Жизнью! — ответил Макс.

Когда все вышли из комнаты, Макс посмотрел на меня счастливым взглядом:

— Ты на самом деле чувствуешь себя хорошо?

— Хорошо? Я чувствую себя восхитительно! Изумительно! Я счастлива, — я попыталась подняться с его колен, но Макс не отпустил меня.

  59