Особенно,... 
83 
- Мало этого оправдания, чертовски мало, чтобы оставить тебя в живых, - прошептал на ухо Марте склонившийся над ней великан. Его разум был уже чист от эмоций, а голос холоден и спокоен, как никогда. - Мы были больше чем друзья, мы были товарищами по оружию. Друзья всегда предают и обманывают, на то они и друзья, чтобы втираться в доверие и лгать, использовать тебя и твои слабости, мы же всегда прикрывали друг друга в бою. Мы верили тебе, мы шли за тобой, не спрашивая зачем, готовы были погибнуть, но не подохнуть так… так глупо… так подло… от руки собственного командира! Плевать мне на Дора и на его милость, вместе попали в беду, вместе и выпутались бы… не стоило тебе так… прощай, Марта!
- Стоило! - выкрикнула от отчаяния Марта, понявшая, что сейчас расчувствовавшийся оппонент нажмет на курок. - Я спасла Фаго, только такой идиот, как ты, не мог бы этого понять! Он был ранен, страдал, истекал кровью. Нам бы все равно пришлось бросить его, а что потом?! Чем потом для него обернулась бы жизнь, ты подумал об этом?! Сырые казематы полесской тюрьмы, где с голоду пухнут даже тараканы, пожизненное одиночество, страдания, вонь, сырость, туберкулез, грязь… Ты хотел, чтобы наш боевой товарищ так провел остаток дней?!
- Он был бы жив, мы бы вытащили его… - прошипел сквозь зубы вновь потерявший самообладание Кьомо.
- Ты лучше меня знаешь, что нет, - продолжала уверенно наступать Марта, расширяя и углубляя брешь в душевной обороне противника. - От Дора не уходят просто так. Уже послезавтра здесь появится другая команда, они будут охотиться за нашими с тобой головами. Нам нужно бежать, спасаться, забиться в глушь, исчезнуть навсегда не только из этой проклятой страны, но и с Континента. А что они сделали бы с Фаго, если бы вытащили его из тюрьмы?! Ты об этом подумал, дурак?!
Ствол пистолета больше не давил на затылок, салон фургона сотрясся, хлопнула дверца. Кьомо вышел наружу и закурил. Разгоряченную грудь великана прикрывала лишь тонкая рубашка, но он не боялся мороза, ему было не до того.
- Пойдем, - выскочившая вслед за ним Марта нежно обняла мужчину за плечи и увлекла за собой в фургон. - Нас теперь только двое, мы должны выжить, мы сможем, я знаю! - шептал на ухо Кьомо ласковый, успокаивающий голос, а ставшие внезапно мягкими и нежными руки Марты заботливо гладили его по голове. - Я не брошу тебя, никогда, мы будем вместе…
Дыхание великана стало спокойнее и реже, голова откинулась на спинку сиденья, а глаза закрылись. Смерть товарища и прочие неудачи отошли на задний план, растворились в ласковой ворожбе рук и нежных объятиях. Успокоенный и примиренный со своей совестью солдат удачи уснул, не подозревая, что уже никогда не проснется. Каждый выживает сам по себе, Марта не простила ему пистолета, приставленного к ее затылку.
* * *
Поступки людей часто иррациональны и противоречат здравому смыслу. Ослепленные эмоциями или движимые навязчивой идеей, мы не только ущемляем интересы других, но и наносим вред самим себе: в одночасье портим годами формируемый имидж, растрачиваем нервы, губим свой организм. Например, кто-нибудь задумывался над тем, что заставляет больного гриппом идти на работу: жадность, усугубленная стремлением подсидеть коллегу и продвинуться по службе, долг, ответственность, а быть может, элементарная глупость и недальновидность?
Чтобы понять истинную природу мотивов, забудем об уроне, наносимом инфицированным субъектом окружающим, оставим в покое мораль, тем более что потребность кашлянуть в нужный момент на ближнего своего заложена в нас на генетическом уровне, оценим лишь деструктивность подобных действий по отношению к самому себе.
Много денег на должности мелкого служки, клерка или, как сейчас модно говорить, "профессионала", не заработать. В то же время много вопросов не решить, когда капает из носа, да и голова раскалывается от слабой, но постоянной боли. Начальство не оценит ваш трудовой порыв, а наоборот, будет злиться и опасливо обходить ваш стол стороной. Больному на работе плохо, он чувствует себя неполноценным, к тому же ощущает враждебный настрой тех, кто еще не шмыгает носом, но ужасно боится подцепить от него эту дурную манеру. Однако, сколько ни твердят, что больной должен лежать в постели, а не геройствовать за письменным столом, толку от этого никакого. Человек потребительски относится ко всему, даже к собственному организму. Мы убиваем себя собственными руками, хотя многие искренне убеждены, что если будут напичканы общеукрепляющими медицинскими препаратами и откажутся от "вредной пищи", то сумеют протянуть до глубокой старости.
83 
