122 
– Плохи наши дела, Пархавиэль: замок в осаде и на помощь никто не придет. Формально, согласно имперским законам, граф Карвол был прав, изгнав чужаков со своей земли, но против герцога никто из соседей не пойдет, – заявил Нивел, переводя взгляд с красно-черного неба на нахмуренное лицо гнома. – Долгой осады не будет. Всего пару дней понадобится, чтобы стянуть к замку все силы, а затем штурм… наемников перебьют, графа вместе с ними, и про нас озверевшая стража тоже не забудет. Когда дело наконец-то дойдет до Имперского Суда, то одна из спорящих сторон уже будет мертва. Победитель не только диктует условия, но и волен подтасовывать факты, выворачивать истину наизнанку по своему усмотрению.
– И откуда ты так много знаешь? – поразился гном.
– Из книг, Парх, из книг, – печально улыбнулся Нивел и звонко хлопнул ладонью по толстому тому на подоконнике. – Они дают нам уникальную возможность черпать опыт не только из собственных ошибок, но также из печальных событий прошлых лет. Наш случай не из ряда вон выходящее недоразумение, а весьма типичная ситуация времен прежних междоусобных войн. Власть Императора слаба, территория Империи огромна, закон воспринимается провинциальными вассалами как призрачная абстракция, а правым становится выживший. К сожалению, в данном конкретном случае это будем не мы.
– Были бы мы в море, полетел бы за борт, к акулам! За паникерство и трусливые речи! – оторвав голову от стола, подал голос проснувшийся Артур. – Чего расхныкался, молокосос?!
Вслед за Артуром отошла ото сна и Флейта. Девушка еще не успела разобраться, о чем шла речь, но уже грудью встала на защиту напарника.
– Послушал бы, Парх, что тебе умные люди говорят, и свой гномий пыл поумерил бы! Только и знаешь, что грубить и умника из себя корчить!
Гном с Нивелом удивленно переглянулись, пытаясь понять, к чему относилось сказанное, тем более что Зингершульцо вообще не открывал рта уже несколько минут.
– Бредит, болотная лихорадка, – огласил свое заключение Нивел и, отмахнувшись, повернулся лицом к окну.
– Флейта, я, конечно, признателен тебе за поддержку, но твой выстрел был в воздух, – весьма деликатно выразился Артур, стараясь быть обходительным и более не срываться на крик. – Во-первых, я разговаривал не с уважаемым господином Зингершульцо, а с нашим юным спасителем, у которого, кстати, я прошу прощения за грубые слова и резкий тон. А во-вторых, я еще не высказывал никаких дельных предложений, так что «слушать» нашим друзьями было просто нечего.
– А они что, имеются, предложения то бишь? – спросил Пархавиэль и, не удержавшись, почесал волосатое брюхо.
– Конфликт со стражей не исчерпан, мы находимся в осажденном замке. Это чужая война, нам нужно не ссориться, а вместе подумать о спасении, – кратко изложил плачевную ситуацию Артур и, заразившись от гнома дурными манерами, почесал под мышкой. – Я благодарен графу Карволу за радушный прием, но в мои планы не входит погибнуть на стенах осажденного замка. Предлагаю поискать тайный ход или потайную комнату, в которой можно отсидеться, пока доблестные служители порядка не расправятся с мятежниками. В каждом замке есть такое убежище, я уверен.
– Дельно, – вынужден был согласиться гном, не видящий причин для геройской смерти вместе с защитниками «соколиного» гнезда.
– Увы, должен вас расстроить, – покачал головой Нивел. – Как я уже сказал, граф Совер Антер Карвол особенный, и это у него наследственное. Род Карволов вообще нельзя оценивать по тем же меркам, что и остальные благородные династии, а замок – зеркальное отражение души господина.
Под удивленными взглядами собеседников, еще не успевших проникнуться смыслом сказанного, Нивел открыл лежащую на подоконнике книгу и прочел вслух маленький отрывок:
«Замок Гифор, находящийся в двадцати пяти милях юго-восточнее Торалиса, славной столицы провинции Самбория, был возведен графом Анвом Сегуром Карволом в смутные времена первых эльфийских войн. Спустя сто лет Гифор был перестроен, дополнительно укреплены…»
Нивел замолчал, ища глазами нужную информацию и пропуская библиографические ссылки с неинтересными инженерными подробностями.
«…Отличительной чертой обустройства замка от военной архитектуры той поры является отсутствие тайного хода и секретных убежищ. Карволы встарь считали, что наличие подобных ухищрений подрывает боевой дух защитников замка, что среди изнуренных долгой осадой солдат всегда найдется малодушный изменник, решившийся вступить в сговор с врагом и провести войска неприятеля внутрь замка по тайному ходу…»
122 
