Особенно,... 
60 
– Понимаю. Дальше что было?
– Тамара расплакалась. Кирилл очень грубо с ней говорил, прикрикнул на нее – мол, перестань изображать сердечный приступ… Да, что-то в этом роде. Я услышал хрип, затем звук падающего тела. Обернулся, а Тамара уже лежала на полу, дергалась. Кирилл фыркнул: «Еще одна артистка!» Я бросился к Тамаре и… увидел кровь на ее шее… на платье… Кирилл тоже увидел, склонился к ней, приподнял за плечи, а она… уже доходила. Я побежал звонить в «Скорую»… Все.
– Итак, вы не видели, как Кирилл Андреевич воткнул в нее лезвие?
– А я разве сказал, что это он его воткнул?
– Ну а кто же еще?
– Не знаю… – растерялся свидетель, машинально провел по лицу ладонью. – Больше на балконе никого не было… Должно быть, он… На хрен тогда он женился на ней?! Да и ссора была незначительная, пустяковая, другие вон дерутся и остаются живы… Не знаю! Не видел! Я все сказал.
– Прочтите и распишитесь внизу, – небрежно повернул к нему протокол Гусев и протянул авторучку. – Идите в банкетный зал.
Читал свидетель внимательно, долго, потом поставил подпись дрожащей рукой и тихо ушел. Гусев потянулся, вытянув руки вверх, усмехнулся:
– Ну и свадебка… Хотели скромно посидеть, у жениха недавно…
– Знаю, сам доставал утопленницу, – отмахнулся Викентий. – Под балконом – площадка со столами, кто-нибудь догадался допросить клиентов с этой площадки? Если есть свидетели, видевшие, как жених полоснул по горлу невесты бритвой, то можно сворачиваться.
– Допрашивают и их, конечно. В кабинете директора. Будь другом, пригласи сюда жениха.
Бледный Кирилл с высохшими губами присел на место свидетеля и свесил голову. Безусловно, он понимал, в каком катастрофическом положении очутился. Мент еще не успел задать ни одного вопроса, а Кирилл сразу начал:
– Я не убивал!
– А вас пока никто не обвинял в убийстве, – сухо сказал Гусев. – Расскажите, как было дело.
Кирилл не вымолвил ни слова. А что тут скажешь? Кто стоял на балконе? Тамара, он и приятель, который уже все выложил, возможно, и то, чего не было. Видя, что подозреваемый не иначе как тормозит, Гусев начал по новой:
– Я вам помогу. Вы стояли со своей невестой на балконе, ссорились. Почему вы ссорились?
– Как глупо, – вымолвил Кирилл.
– Что? – не расслышал Гусев.
– Мы не ссорились, – встрепенулся Кирилл, но говорил он как-то вяло, натужно. – Ссора – это когда оба ругаются, обвиняют друг друга. Я отругал Тамару.
– За что?
– За ее поведение.
– Приревновали?
– Нет. Она излишне… э… возбужденной была, болтала глупости.
– У вас манжеты в крови, – будто бы невзначай отметил вслух Гусев. Кирилл, слегка подняв руки, бегло осмотрел рукава и кивнул:
– Да, это кровь Тамары.
– Ну-ну, дальше? Вы ее отругали, а она?
– Обиделась и заплакала. Потом… она упала.
– Как она стояла, в какой позиции по отношению к вам?
– Боком. И лицом к перилам… она взялась за них.
– А вы стояли рядом?
– Да.
– Как близко, с какой стороны?
– Я стоял, почти касаясь Тамары… с ее левого бока.
– Значит, вы стояли бок о бок, но кто воткнул в нее бритву – не знаете, не видели, – не спрашивал, а констатировал Гусев.
– Именно так.
– Интересно получается. На балконе были вы и ваш приятель, убили женщину, но как будто никто и не убивал. Может, ваш приятель подошел к вам и?..
– Он не подходил.
– Как же бритва попала в шею вашей невесты?
– Да, правильно… – закатил глаза к потолку Кирилл. – Меня тоже не убедили бы мои же слова, если бы их говорил кто-то другой. Мне нечего вам сказать, я не понимаю… как это произошло.
Он опустил лицо в ладони, нет, не зарыдал от отчаяния и безысходности, просто ему хотелось закрыться ото всех, подумать. Если честно, Кирилл сам себе не верил. Да, не верил! Может, у него где-то в мозгах переклинило, и он попросту не помнил, как ударил Тамару… Стоп, а где он взял лезвие бритвы? Допотопными приборами он давно не пользовался, забыл, как и выглядит станок для бритья. Вероятно, он что-то упустил, кого-то не заметил… надо вспомнить, восстановить тот миг, как картинку на мониторе.
Викентий, наблюдая за ним, понял, что от подозреваемого сейчас будет мало толку, и предложил Гусеву:
60 
